Все наши разницы

– Тогда почему ты остался с ним после их развода?

Дима ответил без паузы на размышления:

– Потому что в другом случае он не оставил бы ей ни копейки. Вернее, он так и сделал – вышвырнул ее на улицу, даже вещи собрать не разрешил. А мне в двенадцать лет пришлось изображать из себя политического дипломата. По сути, он купил ребенка за приличный банковский счет и список недвижимости – повезло, что посчитал эту сделку выгодной. Ты не думай, я не жалуюсь – в большинстве вопросов он отличный человек и без преувеличения прекрасный отец. Но это касается только тех людей, кто играет по его правилам. Мы с матерью это вовремя поняли, поэтому у нас обоих есть все, что захотели.

И ведь будто ничего сильно нового не прозвучало, я сама оценивала нрав старшего Жуковского примерно теми же словами. Изумило немного другое: Дима – баловень судьбы, как я всегда считала, но и ему в жизни приходилось выкручиваться, подстраиваться и думать наперед. Что ж, блага никому не даются бесплатно, особенно такие щедрые.

– Ань, ты чего так смотришь? – он отвлек меня от переосмысления. – Я, наверное, не совсем правильно объяснил.

– Нет, – я прервала, вскинув руку. – Просто подумала о том, что твоя мама продала тебя за список недвижимости. Такое в двенадцать лет не может не ударить по мозгам.

Однако он, вопреки ожиданиям, лучезарно улыбнулся:

– Ну, со мной работали самые лучшие психологи, так что и это поправили. Сейчас я даже понимаю ее. И у мамы тоже жесткий характер – не факт, что от нее до свободы мне было бы прыгать ближе. Она вышла замуж за одного интеллигента, я с ее новой семьей в отличных отношениях.

Да уж, Дмитрий Жуковский вызывает уйму противоречивых эмоций, но жалеть его не получается при всех стараниях. Он незамедлительно мою задумчивость повернул в нужном ему направлении:

– Видишь, Аня, мы даже такие банальные вещи, как наши семьи, не обсуждали. О чем я и говорил. Если бы сегодня не завалился на дачу, то и не знал бы, живы ли твои родители вообще. А ты спрашивала, боюсь ли я влюбиться. Во что влюбляться, ведь я в твоей голове еще даже не копался?

– Зато в нее многократно меня имел, – напомнила я не без сарказма.

– Даже не начинал, – ласково пригрозил Дима и вынул телефон: – Я заказываю пиццу?

– А, черт с тобой, – сдалась я.

Мне ведь тоже хотелось хоть немножечко еще в нем покопаться. Когда он отложил мобильник, пошла к дивану, тем самым показывая, с какого места будет удобнее смотреть телевизор. Не звала, а он будто и не спешил присоединяться. Снова какое-то непонятное поведение, которым он уже привычно удивлял.

– Дим, – я все же снизошла до того, чтобы встряхнуть его такой формой имени. – Получается, у вас тот дом наподобие резервации для изолированного отдыха? Ты туда девушку хотел привезти, раз приехал готовить? Меня?

– Не тебя. – Его ответ заставил меня резко обернуться и оценить широкую улыбку. – Если только ты не захочешь встречать Новый год в компании своей обожаемой группы в полном составе. Там отличное место, чтобы тусить как угодно громко.

– Не захочу. Но ты и не звал, – отметила я.

– А толку звать, если не захочешь?

– Разве раньше не звал, зная, что откажу?

– Нащупывал точку, когда ты начнешь отказывать неохотно.

– Например?

– Сейчас.

Приобнял меня за талию, но направил к дивану, а не к себе. А я хмыкнула – как же хорошо у нас получается перекидываться репликами. Продолжай без малейшего напряжения хоть до бесконечности:

– Да я просто устала держать оборону. Может, ты пиццей наешься и успокоишься.

– Или ты уже успокоишься?

– Я? Ничего не перепутал?

Его уверенность в себе была несокрушимой:

– Ты. Давай откровенно, если бы я не сопротивлялся, ты бы уже давно меня облизала с ног до головы и сожрала живьем.

– Чего?! – я рассмеялась.

– Прямо живьем и без хлебушка, – подтвердил он. – Хорошо, что у меня на тебя слюнки не текут, буду блюсти нравственность за всех присутствующих. Кабельное есть, или придется новости смотреть?

Как-то он совсем недооценивал уровень жизни преподавателей. Но я не стала запускать стриминговое приложение, пусть по телевизору найдет что-нибудь интересное, раз такой умный. Села на диван, а он пока прикидывал, где лучше разместиться ему. Я поторопила:

– Ну и почему ты ни о чем не спрашиваешь? Ведь так этого хотел. Или я начну допрос.

Он вдруг улегся, пристроил голову мне на колени, сплел пальцы на груди, вытянул ноги и уложил их на подлокотник.

– Эй! – возмутилась я, пытаясь его скинуть.

Но он удержался, а остановил меня обращением:

– Доктор, сейчас обо всем расскажу. Обойдемся без лоботомии. Итак, начинаю с преступлений. Я уже пообещал одногруппникам, что новогоднюю вечеринку отметим в том доме, поэтому отказаться не получится. Но если кое-кто мне намекнет, что хочет провести праздник вдвоем, то я отдам им ключи – и гори все синим пламенем.

Я объяснила:

– Кое-кто будет справлять Новый год с родителями, иначе они потом кое-кому все нервы вытянут.

– У кое-кого проблемы с родней?

– Не сказала бы. – Я невольно вздохнула. – Они отличные, а давят только по одной теме – и в последнее время это особенно раздражает.