Все не случайно

Присаживаюсь на кровать и жду пока этот оболтус пройдет по бабушкиной хрущевке. Хоть бы Максим звука не подал, а вообще странно, что он его еще не подал.

— В квартире и правда никого нет. Ну что, я проиграл, придется петь. На улице-то снежок идет. Ладно, в трусах так в трусах, мужик сказал, мужик сделал.

— Прекрати, ты что правда это сделаешь?!

— А то, — снимает с себя рубашку, за ней идут джинсы. — Слушай, я ж забыл про подарок, — поднимает с пола штаны и достает оттуда ключи. — Держи.

— Артем, надень штаны, я не могу на тебя смотреть в трусах, — блин, как я потом объясню это Максиму?

— А что не так с моими трусами?

— Там олени.

— Так зима же, какие еще трусы носить? Держи подарок.

— Зачем мне ключи?

— Я дарю тебе машину, тугодумка.

— Ты серьезно?!

— Стал бы я шутить такими вещами будучи в одних трусах?

— Офигеть.

— Смотри в окошко, я тебе ее припарковал, ты ж не умеешь, — открываю шторы и смотрю на новенькую красную прелесть.

— Эта та красненькая машинка?!

— Боже, ну ты же не полностью блондинка, есть же некрашеные пряди, красненькая машинка? Ты серьезно?

— Я что по-твоему должна знать ее марку?

— А, впрочем, и вправду, с кем я разговариваю.

— Спасибо, это так мило. Черт, и дорого, зачем ты ее купил?

— Начинается. Чтоб ты по метро не шарилась и к незнакомцам в такси пятую точку не пристраивала.

— Я тебе говорила, что люблю тебя?

— Было дело, но можно и почаще напоминать.

— Слушай, может ты все-таки оденешься, не надо петь на балконе, это же все шутка.

— Не шутка. Но да, я передумал, в конце концов, я же выиграл, значит ты танцуешь на столе прямо сейчас, — подходит к шкафу и открывает его. О-ля-ля картина маслом — один в трусах, второй голый. Идиот, столько сидел в шкафу, и даже трусы не натянул, хорошо хоть хозяйство одеждой прикрыл…

***

Когда я еще ощущал себя таким дебилом? Да, пожалуй, никогда. Такое бывает разве что в дешевом фильме. Натягиваю на себя одежду под зорким глазом смазливого придурка. Может он педик? Дебил, трусы реально с оленями.

— Может хватит на меня пялиться?

— Я оцениваю масштабы Наташиного счастья, — хотя, о чем я говорю, какой педик, если он сестру целует в губы, просто извращенец. Эта тоже хороша, оперлась на подоконник и, прикрыв руками лицо, смеется. — Наташа, дуй танцевать на столе.

— Артем, ну хватит, надень уже штаны, — наконец подключается Наташа.

— Вот именно, хватит оленями светить, — поддакиваю я.

— Я вообще-то за компанию, как чуял надо поддержать человека, но раз всех смущают олени, придется одеваться обратно, — этот идиот берет одежду и идет в гостиную.

— Ты уверена, что он родной только по отцу? Мне кажется, он как раз от твоей матери. Неадекватная семейка.

— Это ты еще бабулю не видел, про папу умолчу, он тебя вообще закопает.

— Мне этих хватит, спасибо. Что это вообще было? Неужели не сказать, что ты не одна и все? Тебе сколько лет, позорище?

— Тогда бы я проиграла спор и мне пришлось бы танцевать на столе.

— Если я правильно понял, ты и так его проиграла.

— Ну прости, кстати, я правильно поняла, что шкаф оказался вместительным?

— Охренительным. Я, конечно, не спец, но, мне кажется, Боня сейчас наделает тебе лужу, она ищет место.

— Черт, точно! Я сейчас оденусь.

— Общайся с братцем извращенцем, я сам ее выгуляю, — иду в коридор, попутно смотря на братца.

— Только не говори, что ты уходишь, мы же толком не познакомились.

— Думаю, это не последняя наша встреча и, судя по тому, что ты знал, что я здесь, знаешь ты значительно больше, чем я.

— Точно. Тогда до встречи, Максим, — цирк, самый настоящий цирк! Беру поводок, надеваю на собаку и выхожу на улицу.

Наверное, со стороны это действительно смешно, и я бы тоже посмеялся, будь не я в главной роли. Ладно, чего беситься зря, ничего такого не произошло. Хотя, семейка действительно уникальная, удивительно, как это еще Наташина мать, увидев меня в магазине, не вставила люлей? На ее месте я бы, если честно, был бы не рад встретить самого себя. Как никак дочь попала в больницу не от того, что куличики со мной пекла. Ладно, это все в прошлом, сейчас бы настоящее не похерить. Беру трубку и набираю Олега.

— Привет, ты в офисе?

— Да.

— Меня не будет неделю, может чуть больше, ты не против? Справишься?

— Ты что опять бухать начал?!

— Что ты мелешь? Я хочу на море слетать. С Наташей. Скажем так, закрепить перемирие.

— Ясно, ну хоть что-то хорошее. Лети, конечно, только потом поменяемся местами. Я тоже хочу бока погреть.

— Договорились, — сбрасываю звонок и смотрю на собаку. Блин, Боня! А ее куда деть? Может братцу извращенцу подсунуть? Нет, он же неместный, придется Вике.

— Только не говори, что ты обижаешься, — слышу позади голос Наташи.

— Если бы я обижался, то явно не выгуливал бы сейчас собаку.

— Это хорошо, прости за этот спектакль. Артем… он такой шутник, в общем он, ну такой.

— Станцевала на столе?

— Нет, он сжалился надо мной.

— Слушай, я вот что подумал, только ты не отказывайся. Давай слетаем на море, Боню оставим Вике, я с Олегом договорился, ты свои тексты можешь там если что поделать или отпуск взять. Ты как? — стоит и пялится на свою новую машину, только не отказывайся.