Все не так, как кажется

– Марат насчет меня звонил, – присаживаясь рядом с Аллой, сообщаю негромко.

– Я так понимаю, – сказала она, посмотрев через плечо на Катю, – знакомство наше сугубо деловое.

Ну и хорошо, что сообразила. Кроме того, лишнее подтверждение – не дура. Проще будет.

– И о чем, позволь спросить, речь? Он мямлил нечто невразумительное, но горячо обещал: не пожалею.

– Я даже не знаю, как начать, – протянул нерешительно, всерьез принимаясь прощупывать.

Нечасто такое делаю, однако ситуация в высшей степени неординарная. Лучше подключить весь имеющийся арсенал для гарантии.

– Можешь прямо, без дальних заходов, – подмигивая, посоветовала Алла.

– Говорят, ты имеешь выходы на многих в полиции и прокуратуре.

– Так и есть, – подтвердила она легко.

Ага, не просто опера, хотя и они имеются, есть солидные люди с большими погонами. И отнюдь не через постель. Забавно, у нее, оказывается, принципы. За информацию не спит. Только ради удовольствия и предпочитает спортсменов без претензий. Провели ночь – разбежались. А на чем же держит полковника, заместителя начальника отдела криминальной полиции центрального района Москвы? Компромат в кармане, но неясно какой. И ведь прямо не спросишь.

– Я тебе даю изумительную наводку на громкий репортаж, а ты меня знакомишь с материалами следствия.

– И о чем речь? – Вот теперь она насторожилась.

– Мне нужны дела по серийному убийце, убивающему и насилующему девушек, – бухнул прямо.

Она моргнула, ошеломленная. Больше внешне растерянность ни в чем не проявилась. Зато в голове – лихорадочная деятельность. А в эмоциях – удивление, настороженность и азарт. До сих пор об этом не сообщали, а я дал важную информацию. Если правильно себя поведет, может сделать имя, а не писать мелкие заметки про наркоманов и бытовые убийства.

– И откуда известно?

– К прокурору Токмакову лучше обратиться.

Фамилию никакие образы, считываемые с ауры, не дадут, но морда мелькала в мыслях следователя ясно. Ни должности, ни точного места работы. Я же не могу прямо спросить, такое невольно настораживает. Зато Стоян практически сразу опознал по описанию. Не так много на свете даже в Москве серьезных дяденек в прокуратуре. А профессиональный игрок, не имеющий нужных контактов в правоохранительных органах, только в дешевых детективах бывает.

– Даже так?

Ну на то она мне и нужна. Если действительно умеет ловить случай – вот, подвернулся подходящий. Ничего странного, что не в криминальной полиции папки лежат, объединили все убийства. По особо тяжким преступлениям наша прокуратура не только выступает в виде обвинителя в суде, но прямо руководит предварительным следствием, раздавая поручения.

Хм… А она мужика определенно знает и не особо обрадовалась. Честный чинуша, на почве утечки информации поцапались.

– Или не к нему, а к подчиненным. Иногда с мелкими служащими проще дело иметь.

Ага, поучи еще, сказал весь насмешливый вид журналистки. Тут и в голову лезть не требуется, прямо на лбу большими буквами написано.

– Если понадобится – заплачу.

– Пять тысяч, – брякнула она, – и протоколы прямо завтра у тебя на руках, – и затаила дыхание, ожидая реакции. Наверняка проверила имя, в курсе как живу и знает про отсутствие таких денег. Попытка отделаться? Нет. Она уверена. Есть зацепка в прокуратуре, и не зря теряю время.

– Алла, – сказал со всей возможной проникновенностью, озвучивая ее мысль вслух, – не держи меня за фраера.

Все это не стоит и двух. На самом деле – где-то в районе тысячи. Но не будем мелочиться. Теперь могу себе позволить накинуть и побольше жалованья выпускнице МГУ. Для начала, если еще возьмут в штат, жалованья свыше четырех сотен в месяц ей никто не даст. Даже при отличных оценках. Филология не особо ценится на рынке труда. А в серьезных газетах до сих пор числится вольным стрелком Muckrakers, разгребателем грязи. Может, в америках это нечто весомое, а у нас ее знают, но не поручат ничего серьезнее бытовухи в семье. Для громких дел свои репортеры имеются. А ей хочется известности и премии за выдающиеся заслуги. Не самая плохая мечта.

– Просто мне понадобится время, чтобы найти подходы к людям. У тебя они вроде имеются. Чем больше времени проходит, тем холоднее след. Потому два косаря наличкой тебе, и не волнует абсолютно, как, с кем и на каких условиях договоришься. Мне надо к вечеру. И не выдержки с выписками. Все что есть. Буквально.

– Как ты себе это представляешь?

– Ну пусть вызовут повесткой и на месте дадут прочитать.

– То есть ты проходишь в связи с убийством? – Она определенно насторожилась. Пахнет не простым любопытством, и всплыви потом, недолго и соучастие словить со всеми вытекающими.

– Не я. И это личное, – согласился в ответ на мелькнувшую мысль.

В следователи, что ли, податься? Любой у меня сознается за десять минут. А если нет, то буду знать, где искать. Почему среди наших такие не водятся? Хотя помимо нежелания сотрудничать с властью это еще и огромный шанс невольно засветиться, да и зарплата маленькая.

– Последняя убитая мне приходится сестрой. И я этого так не оставлю.