Все не так, как кажется

— Уже лучше. Держи таблетки. Я там суп тебе сварил, и морс пей, пожалуйста. Антон сейчас завтракает, живность выгулял, так что все у нас нормально. Ни о чем не волнуйся, договорились?

— Прости меня, пожалуйста.

— Ир, ну хватит. Все, спи и набирайся сил, вечером ты должна быть уже полу — огурцом.

— Я постараюсь.

Выхожу из комнаты и направляюсь на кухню, Антон вовсю лопает гренки, запивая их чаем.

— Вкусно, спасибо. А ты не будешь?

— Не хочется. Ты доедай, и я отвезу тебя в садик. Вечером заберу, но сегодня попозже.

— Ага.

Отвожу ребенка в садик, сам не захожу, иначе точно подумают, что я какой-то маньяк, убивший мать Антона.

Заезжаю домой, чтобы покормить и потискать кошку, ну и конечно найти очки. Не могу же я с такой мордой расхаживать на людях. Даже Пуша на меня странно покосилась, но все равно подошла. Закрыл глаза солнцезащитными очками и отправился на работу.

Как только зашел в кабинет, начал разгребать свои завалы. Не заметил, как в помещение вошла причитающая старушка. Быстро натянул очки и уткнулся лицом в бумаги. Вот на тебе, беда не приходит одна.

— А чей-то вы в очках?

— А я вампир, сегодня солнце яркое. Мойте пол, Мария Ивановна, не отвлекайтесь.

— А с носом что у вас?

— Землю рыл.

— Носом?

— Ну а чем еще? Очень эффективно. — Бабка выжидающе на меня смотрит, а потом и вовсе подходит вплотную ко мне.

— Что вы на меня так смотрите?

— А нос то опух и красный весь. — Тянет свои руки ко мне и снимает очки.

— Вы что себе позволяете? Отдайте.

— Ай-ай-ай где ж вас так приложило?

— Девушку спасал от хулигана.

— И побили, да? Ну, этого стоило ожидать, вы вон какой хиленький.

— Хиленький?

— Конечно. Сверху какой-то щупленький, снизу, правда, не знаю. Но думаю тоже не дубинка.

— И не узнаете! И к вашему сведению у меня и сверху и снизу все в порядке. Просто исключительно не для ваших габаритов.

— Может быть, может быть. Но с моей дочкой и внучкой я бы вас не познакомила.

— Слава Богу, хоть одна хорошая новость за сегодня.

— Ладно, не серчайте. Я вам завтра принесу средство от синяков, быстро все пройдет, обещаю.

— Меховые трусы на лицо я не надену.

— Ой, скажите тоже. Это другое средство.

— Ага. Буду с нетерпением ждать.

— Пыль вам протереть?

— Если пыль на мне, то не надо, а вокруг можно.

— Как хотите.

К пяти кое-как справился с работой и отправился в клинику. Прошмыгнул мимо людей, в надежде не встретить Алину, как-то неловко после ее дня рождения.

— Привет. Что с носом? — на пороге меня встречает Стрельников.

— Сам же сказал сифилис.

— Ну ты запустил, друг мой. Пойдем.

Мы проходим в какой-то кабинет, явно не предназначенный для осмотра.

— Может ты уже снимешь очки?

— Да, пожалуйста. — Как только я снимаю очки, Сережа начинает откровенно ржать.

— Ты все-таки вставил ей в задницу свечку, и она одарила тебя мощнейшим ударом руки?

— Нет. Она двинула мне ногой, когда я пытался надеть на нее носок.

— Ясно.

— Ничего не ясно. У меня нос болит. Не дышит и свистит, про фингалы вообще молчу.

— Давай посмотрим, болезный. — Сергей подходит ко мне и начинает ощупывать нос.

— Больно!

— Терпи, а то, как девка. Пойдем снимок делать.

— Ну что там?

— Я конечно не травматолог, но перелома у тебя нет. Ушиб, да. В общем, купи эти мази и капли. — Сергей что-то пишет на листе и подает его мне. — Пойдем в кабинет, кофе попьем. А чего ты так странно ходишь?

— Да ногу что-то свело.

— Аааа так все-таки запустил, вон уже сифилитические артралгии.

— Ой, иди в задницу.

— Все заканчиваю, прости. Но вид у тебя просто шикарный. Ладно, тебе кофе с килограммом сахара и сливками, как обычно?

— Нет, полкило. Слушай, за что мне это все?

— За беспорядочные половые связи.

— У меня с ними полный порядок. Всех помню, ну разве что последнюю нет, но я на утро ее имя узнал. И вообще я уже почти два месяца монах.

— Бедняжечка. Рукой пока поработай.

— И поработаю, блин.

— А вообще ты молодец, Тихомиров. Не ожидал от тебя. И вправду втрескался?

— Ага. Только что-то подхода к ней все никак не найду.

— Ну, все впереди.

— Слушай, она ведь целоваться даже не умеет. Иногда мне кажется, что она ребенок, а потом вспоминаю, что у нее есть сын и как-то не сходится это все у меня в голове.

— Сын?

— Ага. Ему пять лет. Честно, ума не приложу, как она его родила. Странно она как-то себя ведет. Я к ней притронусь, а она как вскочит, то кофе перевернет, то нос сломает.

— Ну, значит у тебя травмированный тяжелый случай.

— Ты тоже об этом подумал? И что мне делать так и спросить ”Ира, а твой сын получился в результате изнасилования”

— Если ты так спросишь, тебе сломают не только нос. Здесь нужна просто выжидательная тактика. Захочет, сама расскажет. Терпи, а пока ручными методами справляйся.

— Учту.

Забрал Антона с детского сада и мы отправились домой.

— А может купим маме булочек?

— Ей такое, наверное, сейчас не надо. Хотя давай купим, сами, если что съедим.

— Точно!

Покупаем сладкую выпечку, заодно прихватив с собой улитки с мясом и пирог с сыром и зеленью. Вот тебе и ужин готов.

— Только маме не говори, она не одобрит это.

— Не скажу.

— Иди пока ешь, я с собаками погуляю.

— Ага. Сними очки, там все равно темно.