Все не так закончилось

Я не стал его поправлять. Мне хотелось сказать что-нибудь остроумное или очень трогательное, что заставило бы его думать обо мне каждый раз, когда он слушает песню Росс и Ричи[4], но я не находила слов, чтобы передать свое чувство. Я почти не знала этого человека, но невидимые нити притянули нас друг к другу. Воспоминание о его поцелуе витало в воздухе, и я слушала его дыхание.

Все это было так нелепо. Я смотрела «Красотку» достаточно раз, чтобы понять, что фильм должен был закончиться, когда Джулия Робертс вернула ожерелье, передав сверкающие бриллианты, как украденное воспоминание.

Когда Эдвард приземлился на ее пожарной лестнице, признаваясь в своей чистейшей любви, я знала, что у них ничего бы не вышло. Как бы Вивиан вписалась в жизнь Эдварда? Некоторые формы любви были далеко не такими блестящими, как те бриллианты.

И далеко не такими крепкими. Когда один из школьных учителей попытался убедить нескольких из нас в холле, что продюсеры уже снимают вторую часть «Красотки», я привела всевозможные доводы против, на что я услышала, что я пессимистка, и мне нужно больше верить в чудо.

Это было не так. Может быть, не так от части. Но я знала, что нет ничего более трогательного, чем то, как Вивиан сказала Эдварду, что хочет сказку.

– Чарли?

Голос Филиппа прервал мое видение, в котором Эдвард уходит от Вивиан со словами, что он не может дать ей сказку.

– Чарли? – повторил Филипп, как будто боялся, что я повесила трубку.

– Я здесь.

В ту ночь мы проговорили до самого рассвета. И пусть я узнала о важной должности Филиппа от Google, но именно он сам подробно описал мне, на что на самом деле похожа его жизнь и работа в частной инвестиционной компании, которой он владел. Также узнала я о его детстве в Манчестере. Его родители погибли в автокатастрофе, когда он был маленьким мальчиком, и когда я попыталась узнать подробности, его пренебрежение к ним показалось мне знакомым.

– Я не вдаюсь в подобные подробности.

Дверь, едва открывшись, быстро захлопнулась.

– А теперь ты рассказываешь мне свою историю, Чарли. Твой ход.

– Я бы не хотела тебя утомлять.

– Где твой папаша?

Я обдумала свой ответ. Честный ответ вызовет сочувствие, и мне станет неловко.

– Он пилот. Он путешествует по всему миру… как ты.

– Такой человек мне по душе, – сказал он, – но я уверен, что для тебя это было нелегко.

– Мы к этому привыкли, – слетело с моего языка, будто это было правдой.

– Ты мне нравишься, Чарли. Смелая и благоразумная. У тебя мудрое сердце.

Он не мог оказаться рядом со мной, но его слова нашли меня. Меня окутало одеяло его доброты, и я позволила ему пересмотреть свою историю. Какая разница, что я изменила детали, если результат оставался тем же?

На самом деле мой отец просто ушел, и со временем я привыкла к его отсутствию. Я научилась держаться на расстоянии от глубоких чувств и их выражений, поскольку они были столь же сложными, сколь и красивыми. Филипп был тем, кто понимал, что связи могут истончаться, что узы могут разрываться так, будто их и вовсе никогда не было.

Мое молчание не осталось незамеченным.

– Я сказал что-то, что тебя расстроило?

– Нет, все хорошо. Я просто думаю.

– Я тоже думаю, – сказал он. – Думаю о том, чтобы снова тебя увидеть.

Мое сердце громко забилось, и я была уверена, что он услышит его по телефону. Но только это оказалось не мое сердце. Раздался мягкий стук в дверь.

– Ко мне кто-то пришел.

Его дыхание было громким. Оно щекотало мне щеку, и я поднялась с кровати.

Я захватила с собой простыню, и заглянула в глазок.

– Филипп!

– Чарли.

Это он стучал в дверь и в мое сердце.

Глава 7

Июль 2018, настоящее время

Исламорада, штат Флорида

Пока Филипп был в душе, у него зазвонил телефон. Этот звук вырвал меня из шквала болезненных воспоминаний, и я не понимала, как мы оказались в нынешней точке. Когда-то мы с Филиппом шли по правильному пути, но затем отклонились от курса. Обычно он сам отвечал на все звонки, но звонивший был настойчив, телефон все продолжал жужжать. Увидев имя Наташи на экране, я взяла трубку.

– Наташа?

– Привет, Шарлотта.

Ее шелковистый акцент подчеркивал, насколько мы разные, хотя она никогда не использовала это против меня. То, что мне когда-то слышалось в ее тоне как пренебрежение, теперь звучало как дружелюбие. Наташа была интересной, почти такой же очаровательной, как Филипп. Она никогда не упускала возможности упомянуть, как она была благодарна за то, что я появилась в жизни Филиппа. Однажды она сказала, что мой практичный характер хорошо подходит ее бывшему мужу, и тогда я ей поверила.

– Где Филипп?

– В душе.

Наташа сделала паузу. С ней это случалось редко. Она была деловой и прозаичной.

– Что случилось? – спросила я.

– Да что может случиться?

Ее голос совсем немного изменился, но я сразу уловила это.

– Унылый лондонский день, – сказала она и рассмеялась, – Хотя в Лондоне каждый день унылый. Будь душкой, попроси Филиппа перезвонить мне.

Наташа что-то от меня скрывала.

– Все в порядке?