Всё не то, чем кажется (СИ)

— Коней ваших я сберегла, — тараторит она, — а вот коза, бедняжка, удрала в лес. И не вернулась — значит, я так думаю, волки её задрали.

— У неё была судьба поинтереснее, она улетела на небо, — улыбаюсь я.

— Так ведь я ж и говорю, волки задрали, — соглашается травница.

Переглянувшись, мы решаем рассказать ей, как всё было, и она только ахает и недоверчиво качает головой. Рассказ выходит долгим, и пока он длится, Кайя успевает нас накормить. После еды Нела молча собирает тарелки, прихватывает у дорожки корзину с рассыпавшимся бельём и уходит к ручью.

— Ай, какая девушка! — прищёлкивает языком наша хозяйка. — Кому-то из вас повезло. Кому?

Мы лишь смущённо улыбаемся, качая головами.

Затем Кайя седлает коней. Нела оглядывает их с опаской, и это понятно — таких зверюг она раньше не видела. И только тут я понимаю, что Неле многое в нашем мире кажется новым и непривычным — удочки, лесопилка, большие дома (ладно, не такие уж большие, но намного лучше всех хижин, которые она видела до этого). Даже одежда выглядит совсем иначе.

Что касается одежды, Кайя уговаривает Нелу принять какие-то вещи. Затем глядит на нас и вздыхает, разводя руками:

— А для вас, парни, у меня ничего нет. Хотя могу дать по юбке.

— Бери, — шепчет на ухо подлый Гилберт, — тебе не привыкать.

Я мило улыбаюсь и наступаю ему на ногу. Но так как мы босиком, к сожалению, ему вряд ли больно.

Выглядим мы с ним как оборванцы. На мне ещё сохранились остатки рубахи, а Гилберт щеголяет в одних штанах, низ которых когда-то сжёг. Он отыскал их, вероятно, в брошенном мною мешке.

Кайя всё же предлагает нам новые рубахи, но мы отказываемся. Не хочется её обирать, нам бы только добраться до столицы, а там уж всё устроится. Да и рубахи совсем не по нашей мерке сшиты. А вот припасы берём с удовольствием, чего только стоит один аромат пирожков!

Гилберт осторожно усаживает Нелу на коня и запрыгивает следом. Я тоже сажусь в седло, и мы скачем в сторону столицы.

Кайя стоит на дороге и машет нам вслед. Я то и дело оглядываюсь, пока добрую целительницу не скрывают от нас деревья.

Когда мы приближаемся к Грибкам, то не можем решить, объехать их стороной или завернуть туда. Ведь воспоминания остались не самые приятные.

Всё же решаем осторожно поглядеть, как сейчас идут дела в деревушке, поскольку Нела устала, хоть и не признаётся, и ей не помешал бы отдых.

Мы подъезжаем со стороны постоялого двора, и деревня выглядит такой же пустой и безлюдной, как и в прошлый раз. Но вдруг дверь трактира распахивается, кряжистый мощный детина вываливается на улицу и замирает, уставившись на нас.

— А-а-а! — ревёт он так, что его пшеничная борода трясётся. Затем воздевает над головой пудовые ручищи и несётся к нам. Дорога оказывается перекрыта.

Моё сердце так и уходит в пятки.

— Скорее! — командует Гилберт. — Похоже, это брат прежнего трактирщика. Сильвер, поворачивай назад! Назад, живее!

Здоровяк подлетает к нам и обнимает меня вместе с конём.

— Сильвер, сынок! — басит он. — Ты жив! Как я рад! Сейчас я уши-то тебе оборву!

— Отец, мы не одни, — говорю я, как только получается набрать воздуха в грудь. — И я тоже очень рад тебя видеть!

Мои уши остаются целы, хотя на них и обрушивается целый поток упрёков.

— Да я когда письмо твоё получил, что вы отправляетесь за Край Света, я же чуть рассудка не лишился! — вопит отец, тряся меня за плечи.

— Посмотри на себя! Живого места нет! Весь в синяках и царапинах! А рука, что с рукой?! — дёргает он мою несчастную руку, пытаясь её оторвать. Похоже, решил, что она для меня совсем не годится.

— А почему ты так плохо одет! — возмущается он, вращая меня, как волчок.

— Что значит «почему ты здесь»?! А где должен быть отец, когда его сын решил отправиться за Край Света и там помереть? — свирепо сверкает он белками глаз.

На день мы остаёмся в постоялом дворе. Здесь нас ждут наконец и тёплая вода, и чистая одежда.

Всё, что льётся из отца, попадает лишь на мою голову, а на моих спутников — ни капельки. Отец очень уважительно с ними обращается, избегая вопросов о том, какого они рода и куда держат путь. И даже приглашает их к нам погостить, но они, конечно, вежливо отказываются.

Путь в столицу мы продолжаем в карете. Я удивляюсь, как хорошо и быстро осваивается Нела. Она выглядит так, будто всю жизнь ездила в каретах, и ничему не поражается. Новый наряд, простой и строгий, совсем её преобразил. Но волосы она всё же уложила так, как привыкла.

Когда мы прибываем в столицу, нас шумно и радостно встречает король Эвклас. Рядом с ним кисло улыбается его жена, королева Мирния. Похоже, она уже вернулась из Третьего королевства, куда отправлялась с визитом. За её могучим плечом маячит бледный Андраник с вежливой улыбкой, будто наклеенной на грустное лицо. Чем это он огорчён, интересно?

Всё-таки не повезло бедняге: мог ведь взять от матери рост или хотя бы уж крепким уродиться, но от неё у него лишь цвет глаз, вернее, отсутствие всякого цвета. В остальном он весь в отца, ещё и облысеет с возрастом, пожалуй.