Все некроманты делают это

- Я подумаю над этим, - непринуждённо хохотнул он, и я совершенно искренне восхитился его самообладанием: силён мужик! Смотреть, как приглашённый некромант лопает булочку с зельем агрессивности, и даже глазом не моргнуть! Уважаю!

Ещё минут десять мы вели исключительно светскую беседу, затем господин Зильберт всё же не выдержал и поинтересовался:

- Как ваши успехи, Антон Борисович? Вы сможете сделать так, чтобы Михаил завтра появился на подписании?

- Первая часть работы уже сделана, - я поставил чашку, уже привычно перевернув её вверх донышком.

- Хм, а это зачем? - не удержался от вопроса Зильберт. - Вы гадаете на кофейной гуще?

- А чем она хуже, например, карт или зеркала? Процент попадания примерно такой же, но даёт простор фантазии. Хотя один мой знакомый искренне верит в то, что в гадании именно на кофейной гуще есть своя правда. Кстати, говорят, на арабике гадается не в пример достовернее, нежели на робусте. Представляете? Так что рекомендую, Виталий Павлович, очень рекомендую.

- И как скоро мы сможем узнать тайны мироздания? - он насмешливо хмыкнул, но чашку перевернул.

- Насчёт мироздания сказать ничего не могу, а вот тайны более скромного уровня станут нам доступны вот прямо сейчас. Кстати, переворачивать чашку нужно только левой рукой, иначе предсказание окажется неверным.

Я перевернул свою чашку, и уставился на коричневые потёки, словно действительно пытался прочесть предсказание.

- И что же сказала вам арабика? - не выдержал Зильберт.

- Она говорит очень странные вещи, причём на удивление мрачные. Я вижу совершенно точные знаки, соответствующие понятиям «убийство» и «обман». Этим меня, конечно, не удивить — работа у меня такая. Но тут есть ещё один знак, вот этот, видите? - и я повернул к нему чашку.

- И что же в нём вам так не понравилось? - как мне показалось, заинтересованно, спросил Зильберт, проигнорировавший слова про обман и убийство.

- У этой загогулины, - я показал на самый длинный потёк, - есть несколько значений, но все они близки к одному: «подстава». Наверное, всё же это робуста, Виталий Павлович, ведь меня не ожидает никакой неприятный сюрприз?

- Ну что вы! - воскликнул Зильберт, возмущённо всплеснув руками. - Даже мысли такой не допускайте! Мне моя жизнь и моё благополучие пока ещё дороги, поверьте.

- И всё же давайте взглянем, что показывает ваша чашка, - я мило улыбнулся, - только помните — левой рукой, обязательно.

Я с лёгким удовлетворением заметил, что рука моего собеседника, протянувшаяся к чашке, дрогнула пару раз. Такова человеческая природа: можно не верить ни в какие гадания, но узнать что-то неприятное опасаются даже самые отъявленные скептики. Я сосредоточенно изучил грязные потёки на когда-то белоснежных фарфоровых стенках и вынес вердикт:

- Ну, высшие силы и вам сегодня не слишком благоволят, увы. Я очень чётко вижу знаки «ложь», «предательство» и «смерть».

- Моя?

- Этого я вам сказать не могу, милейший Виталий Павлович, - лучезарно улыбнулся я, - мне кажется, всё будет зависеть от степени вашей откровенности.

- Не понимаю, о чём вы, - помолчав, решительно заявил Зильберт, - и вообще, давайте вернёмся к нашим делам.

- Давайте, - не стал спорить я. - но хорошо подумайте, а потом мы можем выпить ещё кофе, и тогда, возможно, гуща покажет что-то другое, не столь печальное.

- Правильно ли я понимаю, Антон Борисович, что вы мне угрожаете? - Зильберт откинулся на спинку кресла.

- И в мыслях не было, - я аккуратно отодвинул блюдце со своей чашкой и с интересом наблюдал за Виталием Павловичем. Он не обманул моих надежд и вскоре начал чаще поглядывать на часы, едва заметно хмурясь при этом.

- Не волнуйтесь, ваш исполнитель всё сделал верно, - успокоил я его, - просто на меня зелья не действуют. Неужели вас об этом не предупредили? Ай-ай-ай…

- Не совсем понимаю, о чём вы говорите, - Зильберт всё ещё держал лицо, чего я не мог не оценить.

- Впрочем, это всё вторично, - я продолжал улыбаться, видя, как сильно это раздражает моего визави, - я не стану ни кидаться на вас, ни крушить мебель и хамить охране, ни оживлять господина Шляпникова.

- В смысле — не будете оживлять? - на этот раз удивление Зильберта было совершенно искренним. - А как же заказ? И ведь вы уже сделали часть работы, не так ли?

- Я выполнил ровно треть, - объяснил я, - в точном соответствии с переведённой на мой счёт суммой. Аванс я отработал на сто процентов, а вот будем ли мы сотрудничать дальше — это большой-большой вопрос. В нашем изначальном договоре не фигурировали некоторые существенные детали, вам так не кажется?

- Что вы имеете в виду? - судя по всему, Виталий Павлович решил держаться до последнего.

- Ничего кроме того, что если я сейчас кину на вас смертельное проклятье, то мне за это ничего не будет, - я заметил, как в глубине его глаз вспыхнули и тут же погасли искры страха. - Даже те, кто имеет власть не в вашем, а в нашем мире, сочтут, что я был в своём праве. Попытка отравления, заведомо неполные сведения по заказу, о такой мелочи, как несанкционированная слежка, я даже не упоминаю.