Все норманны в Восточной Европе в XI веке. Между Скандинавией и Гардарикой

– отигнир (близкие родственники ярлов и конунгов);

– дружинники (хирдманы или хускарлы);

– лагманы (толкователи законов страны и отдельных областей);

– бонды (землевладельцы), имевшие собственный одаль (надел);

– дроты (жрецы низкого ранга);

– торговцы (фарманы);

– ремесленники (собственный отдельный термин для их обозначения не сохранился);

– свободные служители (хускарлы);

– отпущенники (фралскерлы);

– бедняки (стабкерлы).

Свободные люди составляли основу общества. Они имели право носить оружие и находиться под защитой закона, а также быть выслушанными на тинге. Большая часть свободных людей занималась сельским хозяйством, которое почти повсеместно являлось основным источником доходов. Большинство усадеб управлялось самим владельцем. Но если население большей части Европы того времени состояло преимущественно из крестьян, то скандинавские бонды, как правило, были не только землепашцами, но также скотоводами, рыболовами и охотниками в одном лице.

3. Рабы (трели). Они делились на:

– бритов, старших рабов и надзирателей;

– фостре, рабов по рождению;

– даровых или добровольных рабов (гиафтлэрар).

У рабов не могло быть никакой недвижимости. Они должны были быть коротко подстрижены, носить плохую, неброскую одежду. Свободный человек всегда имел возможность с одного взгляда определить, раб этот человек или нет. Уделом рабов в Скандинавии было плохое питание и самый тяжелый и грязный труд: постройка деревянных строений, земляные работы, выпас домашних животных, уборка хлева и т. д.

Обращаем ваше особое внимание на существование еще одной, четвертой социальной группы, которую довольно часто забывают.

4. Находящиеся вне закона. К ним можно отнести:

– изгнанников (по решению тинга или конунга);

– ушедших в вик (занимающихся грабительскими походами);

– прочих людей (живущих за пределами Скандинавии).

Изгнанники не могли пользоваться правами свободного человека. По прошествии определенного срока их можно было безнаказанно ограбить, убить или обратить в раба. Но и они порой также вели себя совершенно разнузданно, разоряли чужие дома и отнимали жизни. К людям «вне закона» относились также добровольно ушедшие в вик (ставшие пиратами). При этом они могли даже иметь собственную иерархию и лидеров (например, морских конунгов). Согласно мнению Ф. Аскеберга предполагается, что слово «викинг» происходит от глагола vikja – уходить в сторону, сворачивать. То есть оно означает человека, свернувшего с традиционного жизненного пути[6].

Адам Бременский в свое время очень удивлялся способности викингов пренебрегать жизнями и свободой других норманнов, запросто обращая их в рабов и продавая на невольничьих рынках. «Сами же пираты, которые там называются викингами, а у нас аскоманнами, платят дань датскому королю, за что тот позволяет им грабить варваров, в изобилии проживающих вокруг этого моря. Поэтому и вышло, что разрешение, которое им дали против врагов, они часто используют против своих. Они настолько не доверяют друг другу, что если один пират схватит другого, то сразу же без всякой жалости продает его в рабство – то ли своим товарищам, то ли варварам»[7].

Четвертая группа – «находящихся вне закона» – на самом деле очень многочисленная, поскольку, с точки зрения местного права, сюда же относились все люди, проживающие за пределами норманнского мира.

Брак в Скандинавии являлся своего рода соглашением, в котором участвовали не столько будущие супруги, сколько их семьи в расширенном составе, т. н. «ближний круг», и где на первом месте стояли соображения целесообразности и взаимной пользы. В результате предполагаемые жених и невеста чаще всего не испытывали друг к другу откровенной неприязни, но и любовь как основа для брака во внимание практически не принималась. Более того, брак по любви порицается в сагах как безрассудный. Следуя местной логике, любовь между мужчиной и женщиной должна появиться непосредственно в браке, быть его результатом как глубокая привязанность и верность супругов[8].

Скандинавская хозяйственная постройка. Современная реконструкция

Разбор тяжбы на тинге ничуть не напоминал сегодняшнюю процедуру судебного дела. Система опроса свидетелей и сбор доказательств были в то время еще на довольно низком уровне. Каждая из сторон представляла своих свидетелей, которые, однако, не были свидетелями в сегодняшнем пониманиии этого слова. Это были просто люди, которые готовы были поклястся, что сторона, которую они представляют, говорит правду. И чем больше таких людей могла представить одна из сторон, тем большая вероятность была выигрыша всего дела. На практике данная процедура становилась чем-то вроде предварительной проверки сил перед прямой вооруженной схваткой двух противостоящих семейств, тем более что на тинге они появлялись с толпой своих сторонников и при оружии. Часто все заканчивалось тем, что судьи попросту разбегались, так и не приняв никакого решения.