Этот осенний судак, зимующий в низовьях рек, однако, не ложится на ямы и не впадает в спячку, подобно красной рыбе. В Волге он обыкновенно собирается густыми массами в устьях, менее чем на саженной глубине, и ожидает первой вздышки воды, чтобы тронуться в реку. В теплые зимы и при продолжительной моряне движение судака вверх почти не прекращается, но в суровые зимы он входит в Волгу только при оттепели. Весной же главный ход судака бывает в середине, иногда в начале марта; в начале апреля идет уже поздний судак, смешанный с лещом, так называемый кочешный. За исключением низовьев рек судак всю зиму проводит в глубоких ямах и не выходит оттуда, по-видимому, до полой воды; во время разлива он в большом количестве входит в поемные озера и вообще держится на пойме, где вода чище, чем в русле. Замечено, что местами (например, в Белоозере) судак на зиму ложится в ямы вместе с лещом.
Главная ловля судака на Нижней Волге производится во время весеннего хода. По наблюдениям рыбаков, он никогда не пытается вырваться из невода, и когда на него наплывает последний, то он не мечется во все стороны, подобно другим рыбам, а тихо пятится от него задом, до тех пор, пока не бывает вынужден идти в мотню; иногда же, подойдя близко к сети, он хватается за нее зубами и повисает на ней без всякого движения. В садке он также очень смирен: даже выкинутый на край берега не старается уйти обратно. Впрочем, необходимо заметить, что это рыба чрезвычайно нежная: иногда достаточно бывает тряхнуть судака за хвост, чтобы он заснул. Даже в озерах-садках они снут в большом количестве, особенно если дно садка иловатое; глаза их затягиваются особой непрозрачной пленкой, и они слепнут; туловище также принимает гораздо более темный цвет. По этим причинам пересадка судаков совершается с большими предосторожностями, и некоторые опускают их в садки на рогоже, что предупреждает образование мути, засоряющей жабры измученной рыбы.
В промышленном отношении судак составляет, вместе с лещом, после красной рыбы наиболее ценный товар и с низовьев рек – Волги, Урала, Кубани и Дона – вывозится миллионами пудов, как в сушеном виде, так и малосолом, а зимой – мороженым. Судак, назначаемый для малосола, разделывается пластом, то есть разрезывается со спины, а приготовляемый колодкою (балыком) режется на тёшке, но не распластывается, а прямо солится в ларях, в которых лежит всю зиму до весны, когда уже вывешивается и сушится. Икра и внутренности судака также идут в дело. Из внутренностей судака вытапливается жир, отличающийся нежностью и приятностью вкуса, почему употребляется в пищу. Для топки жира, как и всегда, употребляют чаны, которые наполняют до половины внутренностями рыб и наливают два раза кипятком; плавающий на поверхности воды жир снимается и переливается в другие бочки. Из тысячи судаков получается, таким образом, около пуда жира. Судачья икра вошла в употребление с сравнительно недавнего времени (с 1847 года), а прежде или выбрасывалась, или служила для откармливания свиней и домашней птицы. Икра эта солится целыми ястыками, то есть в яичниках, и редко пробивается через решето, подобно икре красной рыбы; кроме соли, в нее кладут несколько селитры. Икра эта сбывается главным образом в Грецию и Турцию, и только в последние годы начали ее привозить и на Нижегородскую ярмарку, вместе с икрой прочей частиковой рыбы. В настоящее время, вероятно, этой икры приготовляется в России не одна сотня тысяч пудов, так как еще в начале 60-х годов одних судачьих «галаганов» вывозилось за границу до 100 тысяч пудов.
Наибольшее количество судака добывается в нижнем течении Волги, Урала, Куры и Терека, где еще немного лет назад добывалось до 45 миллионов штук этой рыбы, и Кубани (до 7 миллионов). Теперь улов ее значительно уменьшился, и под Астраханью уже не существует прежнего деления судака на мерных (8-вершковых) и недомерков; тысяча штук весит от 60 до 180 пудов, то есть средним числом каждый менее 5 фунтов.