Все оплачено (СИ)

Мужчина двинулся на нее, сократив и так маленькую дистанцию между ними до критической. Лике показалось, что воздух мгновенно раскалился и потяжелел, дышать стало значительно сложнее, когда Юра буквально навис над ней коршуном.

— Будь уверена, я запомнил каждую ночь из тех, что ты лишила нас и выставлю счет в двойном размере! Расплачиваться придется дооолго! — его голос постепенно сошел на жаркий, хриплый шепот.

Юра зажал девушку у двери своим телом, опираясь по обе стороны от ее головы руками. Тело предательски отреагировало на его близость, покрывшись мурашками и выгибаясь от сладкой судороги, прострелившей от головы вниз, к пульсирующему сосредоточию желания.

— Я ничего никому не обещала и не должна, — облизнула пересохшие вмиг губы.

— Ошибаешься, — Юра обжег дыханием кончик уха и языком тронул мочку, оставляя влажный след, — глаза твои обещали, тело твое обещало, ты обещала, когда кончала подо мной и кричала в экстазе мое имя!

Лика уперлась ладонями в его грудь в жалких попытках оттолкнуть и сама не поняла как начала ладонями исступленно исследовать его напряженное тело, скользя по футболке.

— Юра, так нельзя! — захныкала она.

— А как можно, малышка? Я же с ума по тебе схожу, а ты, как нарочно, бежишь от меня, — его горячий язык лизнул кожу на шее, там, где пульсирует венка, посылая по всему телу электрические разряды, и оказался рядом с ее губами.

Сознание поплыло окончательно, когда она почувствовала его сигаретно-кофейное дыхание рот в рот. Потянулась сама, на цыпочках, к его губам, закрывая глаза.

— Останься!

— Я… не могу… Юля…

— Юля уходит. Я не зову тебя к себе потому что боюсь, что ты сбежишь или передумаешь по дороге, — его руки беззастенчиво шарили по ее телу, прижимая к себе. — Останься, малыш! Я соскучился!

— Кхм-кхм, — раздалось со стороны кухни.

Лика вздрогнула, придя в себя, и попыталась отстраниться, но Юра лишь сильнее прижал ее к себе.

— Мне уйти нужно, — оповестила растерянная Юля.

— Я тоже… ухожу, — засуетилась Лика.

— Ты — нет! — сурово обозначил мужчина, крепко вжимая Лику в себя.

— Так, ребят, мне не важно что вы будете тут делать дальше — оставаться или нет — дайте сейчас мне пройти! — отталкивая парочку с пути, протиснулась Юля к входной двери.

— А ты куда на ночь глядя? — не поняла Лика.

— Потом, все потом! — обув босоножки на высокой шпильке, Юля захлопнула за собой дверь и застучала каблуками по лестничной площадке.

Лика продолжала стоять спеленутая, как смирительной рубашкой, объятиями Юрия.

— Что дальше? — тихо поинтересовалась она.

— Дальше нас никто не потревожит.

— Юр, подожди!

— Не хочу ждать! К черту разговоры!

Мужчина впился ей в губы жестким, собственническим поцелуем, перекрывая любые попытки сопротивления.

— Ю… рааа! — выдохнула Лика, когда на мгновение он оторвался от ее губ, где-то на краю сознания отметив, что она проиграла по всем фронтам заранее.

Обхватив ее лицо руками, мужчина жадно целовал каждый сантиметр ее кожи, втягивал поочередно верхнюю и нижнюю губу в рот, языком переплетался с ее языком, глотая как утопающий ее рваное дыхание. Тяжело дыша, на мгновение, Юра замер, прижавшись лбом к ее лбу, глазами лихорадочно пытаясь что-то прочесть в ее затуманенном взгляде.

— Лика, девочка моя! Хочу тебя! Сейчас! Здесь! Даже не представляешь насколько сильно!

И с новой силой набросился, вдавливая Лику в себя, распластав по стене, срывая с нее одежду и зацеловывая, кусая открытые участки кожи, заражая своим безумием.

Вещи летели в разные стороны, причем девушка помогала ему не меньше, извиваясь в объятиях и потираясь об его каменный, возбужденный пах. Юра подхватил ее под ягодицы, приподняв и побуждая обхватить его ногами за талию. Как они дошли до кровати — или Юра донес на руках — Лика потом не помнила.

В какой-то момент она на несколько секунд выплыла сознанием в реальность, когда разгоряченная кожа спины почувствовала прохладу шелковых простыней, чтобы снова раствориться в затягивающей тьме Юриных глаз. Она чувствовала его руки, губы, язык везде по своему телу, он словно клеймил ее своей страстью, оставляя синяки и засосы на нежной, молочной коже. Кровь превратилась в обжигающий коктейль, стремительно бегущий по венам вниз, к заветному местечку между ног, скапливаясь, грозя взорваться от переизбытка, заставляя выгибаться, хрипеть и молить о скорейшей разрядке.

Юра накрыл ртом и втянул горошину соска, отчего новая мучительно-сладкая судорога прокатилась по телу.

— Божеее! Юра! Дааа! — забилась Лика, когда одна рука скользнула вниз, раскрыв влажные, набухшие складочки и два пальца проникли внутрь лона.

Юра сильнее прикусил сосок, языком чувствительно ударяя по его верхушке, пальцами в этот момент активно растирая влагу по клитору, скользя внутрь и вновь возвращаясь назад, дразня, доводя до пика, но не давая разрядки. Мужчина придавил ее своим телом, когда Лика застонала, насаживаясь на его пальцы и требуя большего, бешено извиваясь, грозя свалиться с кровати.

Искусанные губы припухли, тяжело дыша, Лика то и дело облизывала их, бессвязно что-то шепча, закатывая глаза от удовольствия.