Все оттенки голубого

– Знаешь, Рю, я хочу предупредить тебя насчет Ёсияма. Будь с ним поосторожней. Он слишком часто избивает Кэй. Когда он напивается, то становится совершенно невыносимым: пинает ее и все вокруг. Поговоришь с ним насчет этого?

– Он действительно делает это намеренно? Он, наверное, не отдает себе отчета!

– О чем ты говоришь? Однажды он выбил ей зуб. Я ничего не знаю про этого Ёсияма, но когда он напивается, становится совершенно другим. Во всяком случае, присматривай за ним.

– Как твои предки, Моко, в порядке?

– Вполне. Папаша немного приболел, но брат… ты что, не знаешь про него, Рю? Он совершенно правильный. Я скатилась на дно, но нынешняя молодежь от всего этого отказывается. А мама… Когда я сказала, что моя фотка была помещена в журнале «Ан-ан», она обрадовалась. Значит, ее это устроило.

– Уже наступило лето, и дождь идет редко.

– Послушай, Рю, ты видел фильм «Вудсток»?

– Конечно. А в чем дело?

– Не хочешь посмотреть его снова, прямо сейчас? Я хочу проверить, заторчу от него опять или нет. Как ты думаешь?

– Конечно, это уже отстой, но Джимми Хендрикс остается Джимми Хендриксом, он всегда был великолепен.

– Понятно, что это будет полный отстой. Но, может быть, он пробудит в нас какие-то чувства, и тогда мы поймем, что это уже отстой, но все равно мне хочется посмотреть его еще раз.

С воплями «Я-я-я!» мимо пронеслись Том с Бобом. Моко засмеялась, махнула им рукой и раздавила свою сигарету острым каблуком изящной туфельки.

* * *

– С чего ты взял, что можешь так говорить? Чё ты собираешься делать, какое тебе дело, женаты мы или нет, и что это значит: «Я сделаю чё те надо»? Те надо, чтоб я сказала, что люблю тя? Правда? Ляпну я те чё хочешь, только убери от меня свои лапы и перестань меня тискать, понял? Ты чё, не врубился?

– Кэй, все не так, не заводись, все совсем иначе, я хочу сказать, что нам надо прекратить доставать друг друга. Мы просто измочаливаем себя, не правда ли? Давай перестанем это делать. Слышишь меня, Кэй?

– Я тя слышу, а ты завязывай, отключай музыку!

– Я не хочу с тобой расставаться, я буду работать в порту, и в Иокогаме смогу зарабатывать по шесть тысяч в день, а это кое-что, понятно? И я могу это заработать, а больше не сидеть у тебя на шее, и меня не будет волновать, что ты якшаешься с этими черномазыми, понятно? Давай наконец перестанем доставать друг друга, такие ссоры ни к чему хорошему не приведут, согласна? Я уже завтра выйду на работу, решено.

Кадзуо опустил руку на плечо Кэй, и она даже не попыталась ее сбросить. На глазах у Ёсияма Кадзуо разжевал две таблетки «Ниброль» и ехидно наблюдал, как они ругаются.

В одних брюках Окинава сидел на полу кухни и вкалывал героин. От его тела поднимался пар.

С искаженным лицом Рэйко вогнала себе иглу в вену.

– Рэйко, когда ты научилась так ловко ширяться? – спросил Окинава.

Растерявшаяся Рэйко посмотрела на меня и подмигнула:

– Это Рю меня научил.

– А тебе не хочется раздвинуть ноги, Рэйко?

– Перестань нести чушь, разве не понимаешь, что я терпеть не могу заниматься сексом? Я не могу делать это ни с кем, кроме тебя.

Кэй встала, поставила «Первый альбом» группы «The Boz» и включила звук на полную мощность.

Ёсияма что-то сказал, но она притворилась, что не расслышала. Он протянул руку к усилителю, убрал звук и произнес:

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Нам не о чем разговаривать. Я хочу слушать «Boz», прибавь звук!

– Кэй, этот след от засоса на твоей шее от Кадзуо? Верно? Это сделал Кадзуо?

– Ты болван, он остался еще с той вечеринки.

Кэй задрала юбку и показала большой синяк от засоса на бедре.

– Завязывай, Кэй, – сказал Кадзуо и одернул ее юбку.

– Чё?

– Я помню тот синяк у тебя на ноге, но признайся, что на шее еще вчера у тебя ничего не было? Правда, Рю, там ничего не было? Кадзуо, я подозреваю, что это твоя работа, я ничего не имею против, но признайся!

– У меня не настолько большой рот, понятно? А если ты ничего не имеешь против, к чему поднимать такой шум?

– Эй, Рю, прибавь звук. Я сегодня с самого утра мечтала послушать эту песню, иначе чё бы я приперлась сюда, прибавь звук!

Я валялся на кровати и притворился, что не слышу Кэй. У меня не было сил, чтобы встать и дойти до усилителей. Я поглаживал ногти на пальцах ног. Рэйко с Окинавой расстелили на кухне одеяло и улеглись на нем ничком.

– Меня не волнуют следы от засосов или что-то подобное, я говорю только о том, о чем не устаю твердить – о чем-то более значимом. Поймите, нам нужно стать чуточку лучше, я хочу сказать, что нам нужно заботиться друг о друге. Мы живем на ином уровне, чем обычные люди, поэтому давайте опекать друг друга.

Потирая ногу, Кадзуо спросил:

– Что за бред ты несешь, Ёсияма? На каком еще другом уровне? О чем ты болтаешь?

Даже не повернувшись к нему, Ёсияма тихо выдавил:

– Это не твоего ума дело.

Ногти у меня на ногах пахли ананасом. Что-то кололо меня в спину. Отбросив подушку и заглянув под нее, я обнаружил, что это лифчик, забытый Моко.