Все оттенки мрака

— Не знаю. К хахалю и все. Все стриптизерши мотаются на плато. Сегодня у одного, завтра у другого. Им хорошо платят. А клуб — это лишь реклама, где они показывают свои формы. Колпакчи девушкам ничего не платил. Обычный сутенер. Девчонки гроша ломаного из клуба не вынесли. Но на заработанное на стороне хозяин не претендовал. Ты можешь стать уличной шлюхой, но и платить тебе будут гроши. А клуб — это уже фирма. Там кастинг. Особый отбор и медобслуживание. Заразу не подцепишь. У Колпакчи все было продумано.

— Ладно. — Гриша выпил рюмку водки и закусил яичницей. — Но это не оправдание. Этого мента я знаю. Случай нас свел. Так уж получилось. О заводе я ему ничего не сказал. Выглядит все слишком странно, а он на вещи смотрит трезво. Это я романтик. Вот только он считает, будто наводку киллеру дала ты.

Ксения выронила вилку из рук.

— О, господи! Вы психи! Она же моя подруга!

— Сейчас это пустые слова. Вчера подруги, сегодня непримиримые враги. Тебе нужна более твердая версия. Менты тебя не тронут. У них на тебя ничего нет. Но ты на крючке. Глаз они с тебя не спустят. Убийство Колпакчи. Там ты проявилась. Сегодня убийство твоей подруги. И опять твоя фигурка на поверхности. Что дальше?

Неожиданно Ксюша заплакала и стала похожа на беспомощного ребенка, у которого отобрали игрушку. У Гриши мурашки пробежали по коже.

— Не ной! — прикрикнул он.

Девушка замолкла.

— Идем, я отвезу тебя домой. И не высовывай носа. Мне надо что-то делать, а не твоими соплями заниматься.

— Ты думаешь, находясь в доме, я буду в безопасности? Заблуждаешься. Это не крепость. Просто я знаю много потайных мест, о которых не знает моя мачеха. Там можно спрятаться.

Они вернулись к машине, и за руль сел Гриша. Он уже неплохо ориентировался в городе и знал, как найти дорогу.

— Что ты подразумеваешь под опасностью? — спросил он после долгой паузы.

— Ночью, когда мы сидели в гараже, возле дома стояло много машин. Я тебе уже говорила, что мачеха устраивала прием. Я не видела гостей. Прошла в дом незамеченной. И тут мне позвонила Динка. Она оставила свою машину на улице и перелезла через забор. Точнее, у меня есть лаз в ограде, о котором мало кто знает. Я ей велела идти к гаражу. И сама туда вернулась. Вот тут меня мог кто-то увидеть. Сейчас ты опять скажешь, будто я придумываю страшилки. Нет. У меня есть свидетель.

— Не тяни лямку. Давай подробности.

Ксения вздохнула.

— Вот о них-то я и не хотела тебе говорить. Ну, если ты отнесешься к моим словам серьезно, то слушай. Я знала, что меня видели, когда я вышла из дома. Но никто не видел Динку. Я начала догадываться, что происходит. А когда Динка мне сказала, будто у нее ремень в машине свистит, пришла одна мыслишка, и я ей ответила: «Бери мою машину. Ночью тебе никто не поможет. До клиента не доедешь». Она клюнула. Села в мою машину и уехала. Я осталась в гараже и смотрела в окно. Следом за ней от дома тут же отъехал белый «БМВ». Сторож на воротах может это подтвердить. Он даже закрыть их не успел, как «БМВ» выскочил на улицу. Кто сидел за рулем, он не видел. Машина проскользнула мимо как ветер. У нас в городе сотни таких машин. Мода. Но человек, поехавший за Диной, был одним из гостей мачехи. Он видел, как я вышла из дома и направилась в гараж. Кто же кроме меня мог выехать из гаража на моей машине? Потом я прокралась незаметно в дом и легла спать.

— Не получается. Убийца поджидал машину на месте. Если он ее обогнал, значит, знал заранее, куда ты едешь. А этого знать никто не мог.

— Лена могла знать. Мачеха. На плато живет наш адвокат. Только к нему я могла поехать. Я разговаривала с ним днем. Он сказал, что занят весь день и домой приедет очень поздно. На что я ответила: «Значит, приеду поздно. Надо решить некоторые срочные дела». Полагаю, он ей передал мои слова.

— Это смахивает на обвинение, — ухмыльнулся Григорий и остановил машину. Ему уже не хотелось отвозить девушку домой.

— Нет. Я никого не обвиняю. Но есть логика. Отец перед смертью хотел развестись с Еленой. И баба осталась бы ни с чем. Отцу принадлежит двадцать пять процентов акций банка. Столько же мэру, а остальные разбросаны по мелочам. Теперь они принадлежат семье. А это не один миллион долларов. Но мы мачехе не нужны. И отец ей был не нужен. Сначала погиб он, следом умру я. А жив ли Алексей, я не знаю. Он пропал. Может, с девчонками гуляет, а может, на дне моря лежит. Меня выкрадывают, увозят на завод, а эта грымза устраивает себе алиби и закатывает вечеринку. А может, тот тип на «БМВ» и был исполнителем ее заказа? Приехал отчитаться. А тут на тебе. Я жива и здорова. Надо же закончить начатое.

— И давно ты ее подозреваешь? — спросил Григорий.