Все оттенки роз

Мои ногти вонзаются в ее щеки, но вскоре я начинаю ощущать, как силы окончательно покидают мое тело. А в глазах пестрят красные пятнышки.

Все ускользает от меня, все растворяется, как будто огромная черная занавесь накрывает дом Тэйта и поглощает меня вместе с ним.

Небо так красиво. Облака расступаются, разбегаются прочь. Небо теперь черное и усыпано крошечными огоньками. Звезды.

Только звезды. Это все, что я вижу. Они горят, падают, дождем осыпаясь с неба и касаясь моей кожи, делая все вокруг белым.

Небо тускнеет. Точки перед глазами лопаются.

Все становится пустым, далеким.

А потом ничего, кроме темноты.

* * *

Биение сердца – первое, что я ощущаю: словно молоток стучит по каждому суставу, по всем костям, соединенным тканями. Разбивая мое тело на куски.

Я приоткрываю веки, липкие и слезящиеся.

Небо надо мной дрожит.

Перед глазами мелькают темные волосы – эта девушка, она все еще надо мной. А потом я внезапно ощущаю, что на меня больше ничего не давит – ее тело отрывают от моего, ее руки отпускают мое горло. Но я не могу пошевелиться. Мои ноги, словно якоря. Руки покалывает. Голова раскалывается сильнее, чем когда-либо.

Кто-то кричит. Похоже, это она.

Какое-то движение, шарканье ног по асфальту, терзание, царапанье рук.

Я осознаю, что мои веки закрылись сами собой, и, сделав над собой усилие, открываю их снова. Передо мной возникает чье-то лицо. Я вздрагиваю, ожидая снова увидеть эту девчонку, которая вернулась, чтобы закончить начатое. Чтобы убить меня на сей раз. Но это не она.

Это Тэйт.

Его губы шевелятся. Его глаза – как бездонный океан, и я хочу погрузиться в них и никогда не всплывать. Он говорит, но я не в состоянии разобрать слова. А потом его руки оказываются подо мной, поднимают меня, и я чувствую, что во мне больше нет ничего, кроме воздуха и боли, и позволяю ему нести себя, склонив голову на его грудь.

А потом все перед глазами чернеет, остается лишь биение сердца Тэйта, которое стучит у меня над ухом и гонит меня в темноту.

* * *

Сначала слышу ровное гудение кардиомонитора и понимаю, что я в больнице. Открыв глаза, вижу Тэйта. Меня охватывает облегчение, а потом я вспоминаю, что произошло.

– Привет. – Мой голос звучит хрипло.

– Привет. – Парень пытается улыбнуться, но улыбка выходит натянутой. – Как ты себя чувствуешь?

Я закрываю глаза и пытаюсь оценить свое состояние. Болит везде: голова, горло, спина в том месте, где я ударилась о бетон…Но боль тупая, не та агония, которая мне запомнилась. Бросаю взгляд на капельницу – точно, больница.

– Бывало и лучше. Как давно я здесь?

– Несколько часов. У тебя гематомы на шее и, возможно, сотрясение, поэтому врачи хотят оставить тебя здесь до утра, но, по их словам, тебе очень повезло, учитывая обстоятельства. – Его рот искривляется, как будто ему сложно говорить. – Твоя семья внизу, с Хэнком, они говорят с полицией. Я… тебе что-нибудь нужно? Врач? Я должен сообщить им, что ты проснулась.

– Они сами догадаются, – говорю я. – Эти мониторы же не просто так здесь стоят. – Мне больно видеть его здесь, зная, что сегодня вечером он был в каком-то клубе с другими девушками. Это другая боль, которая не имеет ничего общего с физической. И все равно я не хочу, чтобы он уходил. Только не прямо сейчас.

Он потирает шею сзади и не мигая смотрит на меня. Но это не те глаза, что я помню, – глаза человека, который не мог без меня жить. Это глаза человека, который для меня уже потерян.

– Шарлотта, – начинает он. – Мне так жаль. Я не знал об этой фанатке, на знал, что за мной кто-то следит, и уж точно не предполагал, что она будет преследовать тебя. Господи, меньше всего я хотел, чтобы подобное произошло. Я бы никогда не появился с тобой на публике, если бы знал, что она выберет тебя своей жертвой. Ты…

– Меня не было в списке, – выдавливаю я.

Он молчит.

– Я видела, как впустили других девушек, а сама не могла войти. – Мой голос кажется хриплым и дребезжащим. Я сглатываю слюну. – Знаешь, как это было унизительно?

Его лицо напрягается, он смотрит в пол.

– Тебе нужно отдохнуть, – говорит Тэйт вместо того, чтобы признать, что произошло сегодня. То, как бессердечно он вышвырнул меня из своей жизни. – Мы можем поговорить об этом потом, когда ты поправишься. Когда твой голос… когда ты почувствуешь себя лучше.

Я изучаю его лицо – усталые глаза, напряженный подбородок.

– Не думаю, что у нас будет «потом», не правда ли, Тэйт?

– Шарлотта, ты не… я не могу…

Я хочу, чтобы он закончил на этом, чтобы больше ничего не говорил. Но он продолжает, и я знаю, что последует дальше.