Все оттенки желаний

У меня с языка рвется: «Накажи меня, вот накажи так, как захочешь, только не впускай в квартиру этого мутанта, потому что я не вынесу», – но я знаю, что это уже не поможет – Костя никогда не останавливается на полпути.

– Ты бы расслабилась хоть чуть-чуть, прямо смотреть на тебя не могу.

Я не могу расслабиться, потому что уже перенапряглась. Костя целует меня в щеку, потом в губы и предлагает позаниматься любовью, пока время есть. Что-то мне не до любви, если честно… но вдруг поможет?

В постели пытаюсь еще раз уговорить Костю отказаться от его бредовой затеи. Подловив момент, когда Костенька расслабился и совершенно поплыл, я ложусь рядом и начинаю шептать ему на ухо:

– Костя… ты ведь знаешь, что я хочу быть только с тобой? Ты знаешь, что мне никто не нужен больше, потому что у меня есть ты? Скажи, что я должна сделать, чтобы тебе было хорошо? Мне ведь ничего не надо, кроме этого…

– Зря стараешься, – вдруг говорит он совершенно спокойно и четко. – Если решила убить меня словесно, то зря. Зачем отыгрывать назад, когда все уже завертелось? Чего ты боишься, скажи? Я ведь не оставлю тебя с ним наедине, я буду рядом. Не захочешь, так и секса никакого не будет.

Господи, как объяснить ему?! Я боюсь прикосновений к себе незнакомого человека, к тому же с явными садистскими наклонностями – ну а как иначе? Ведь с кровью работает… Я только этого боюсь… И неважно, будет Костя со мной или нет.

– Скажи, ты для чего это делаешь?

– Я же сказал: мне нужны деньги. За эту работу хорошо заплатят.

– Неужели деньги для тебя важнее, чем я? Почему ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу?

Он окидывает меня долгим взглядом, но ничего не отвечает. Неужели он не чувствует, как каждую секунду убывает мое доверие к нему, моя любовь? Каждую секунду, как песчинки в огромных песочных часах…

Джеральд приезжает около шести вечера, мне становится дурно от одного его вида, а надо изображать, что я до смерти рада его видеть. Костя старался к приезду друга, выбирал мне соответствующий нарядец. Я похожа сейчас на ведьму из современных комиксов – черные шорты, черный топ в обтяжку, черные волосы, собранные в хвост на макушке, босоножки на платформе и чулки в крупную сетку (последнее меня раздражает, но Косте нравится).

Джеральд как-то по-хозяйски притягивает меня за руку к себе, лезет рукой под топ и ухмыляется:

– Можешь звать меня сэнсэй.

Меня очень подмывает фыркнуть, и я так и сделала бы, если бы разговор происходил между мной и Костей – мы не даем друг другу прозвищ и других имен. Но сейчас что-то мне подсказывает, что не стоит дразнить это чудовище, и от слова «сэнсэй» у меня язык не отсохнет, а вот задница останется в относительном порядке.

Я вхожу следом за ним в комнату и вижу: у Кости лицо совсем бледное, напряженное какое-то. И тут я понимаю, что опять выиграла – он уже боится и не хочет никакой фотосессии, потому что страшно ему отдать меня кому-то. И эта догадка делает меня вдруг совершенно свободной от всего и от всех. Раз так – то я получу сейчас все, что нужно мне, и пусть Костя потом думает, что хочет, – ведь это он замутил, не я.

– Я переоденусь, – заявляет Джеральд и скрывается в ванной, а Костя, молча покусывая ноготь, смотрит на меня.

Я уже спокойно сажусь в кресло, беру сигару, раскуриваю ее и стараюсь не встречаться с ним глазами. Я дымлю толстой «гаваной», покачиваю ногой в босоножке, а Костя по-прежнему молчит. Потом вдруг срывается из своего кресла, садится передо мной на корточки и утыкается лицом в мои колени:

– Лор… если ты сейчас скажешь, я все отменю.

– Да? Поздно. Теперь уже я сама хочу.

– Я тебя прошу – не доказывай мне ничего, я люблю тебя и такую. Я ведь столько лет с тобой…

– Тогда как ты посмел усомниться? – Я выпускаю облако дыма прямо ему в лицо. – Ты опускал меня при нем почти пять дней – и теперь говоришь – все, ничего не будет? Нет, родной. Да и деньги тебе нужны – ты сам сказал. Я не могу лишить тебя шанса их заработать.

– Ты с ума сошла?! – шипит Костя, вцепляясь мне в плечи. – Я же пошутил!

– А я вот, может, не пошутила. И прекрати истерику – у тебя такой вид, как будто это ты сейчас окажешься перед камерой в объятиях этого….

– Ты! Ты сейчас там с ним окажешься, и мне от этого еще хуже!

– Все, я сказала – хватит! Есть чего выпить?

– Спятила?! – рявкает Костя.

– Я немножко.

Что-то в моем голосе и во взгляде заставляет Костю встать и вынуть из шкафа бутылку коньяка. Совсем немного в рюмку, буквально на донышко – просто чтобы не трясло…

О, а вот и Джеральд… Коньяк на голодный желудок – вещь ужасная…

Мне становится смешно: «сэнсэй» одет, как в дешевом порно, – в кожаных шортах, в каких-то напульсниках и в маске, закрывающей лицо. Меня так тянет поржать, что я едва сдерживаюсь. Он садится в кресло и недовольно смотрит на пустую рюмку:

– Ты пьешь?

– Пью.

– Пью, сэнсэй, – с упором на последнее слово поправляет он.

Я пропускаю мимо ушей, но глаза опускаю.