Все по-настоящему (ЛП)

Не могу сдержать облегченную улыбку. Сердце начинает биться со скоростью света, словно пытается наверстать то время, когда стояло.

– Хочешь еще вафель?

Вскакиваю и хватаю наши тарелки. Я не клала тесто в вафельницу на случай, если он больше не захочет.

– Да, еще пингвинов, пожалуйста.

Мне хочется немного снять напряжение, поэтому ставлю тарелки и имитирую пингвинью походку. В награду получаю от Джетта взрыв смеха и тут же слышу стон, раздающийся из спальни Хейзл. Джетт замолкает, а я прекращаю изображать пингвина.

– Черт! – шепчу я, когда Хейз выползает из своей комнаты.

Термин «с бодуна» был придуман как раз для описания ее вида. Размазанная тушь, всклокоченные волосы, одежда, которую она не потрудилась вчера снять, измята, на щеке след от подушки.

– Вы… уроды… – медленно цедит она, ковыляя к нам с вытянутыми вперед руками, словно о чем-то умоляет.

Быстро наливаю чашку кофе и протягиваю ей. Хейзл стоит над кружкой, как, наверное, когда-то пещерный человек стоял над впервые зажженным костром. Несколько секунд она просто вдыхает аромат кофе, а потом начинает пить.

– Лучше? – спрашиваю я, подходя к вафельнице и накладывая вторую порцию.

Придется сделать намного больше вафель, если Хейзл тоже захочет.

Подруга падает на единственный незанятый стул, так что мне приходится опереться на кухонную стойку. Вернее пришлось бы, но Джетт встает и показывает мне на стул.

– Мне все равно придется следить за вафлями. Все нормально.

Он снова садится. Хейз по-прежнему ничего не замечает, кроме своего кофе. Понадобится по крайней мере еще одна чашка, чтобы она почувствовала себя человеком. А потом она, вероятно, все равно вернется в постель еще на пару часов, чтобы избавиться от остатков похмелья.

– Знаешь, мне кажется, нам надо купить тебе стул, – говорю я, пока Джетт поливает сиропом очередную пингвинью вафлю.

– Ты не обязана это делать, – возражает он, но не могу же я заставлять своего Липового Парня стоять каждый раз, как он ко мне приходит.

Мы приканчиваем остатки вафель, и Хейзл уходит досыпать. Поскольку я на мели, после того как затарилась продуктами для Джетта и выкинула деньги на пижамы, чтобы раздобыть для него стул, мы, несмотря на все его протесты, отправляемся в местную комиссионку. В качестве компромисса едем на его машине.

– Ладно, учитывая, что сидеть на нем в основном предстоит тебе, думаю, именно ты должен сделать выбор.

Джетту приходится немного подождать, пока я отбираю на его суд трех кандидатов.

– Итак, стул номер один, – щедрым взмахом руки начинаю я представление. – Это прелестный… стул из красного дерева с кучей… стулообразных деталей. К тому же, у него четыре ножки, так что ты не упадешь.

– Ну надо же, какая ошеломляющая перспектива, – хлопает он в ладоши.

– А вот стул номер два. Он из раннего… психоделического периода и предварительно подвергался коррозии, что добавило ему определенной стильности.

Джетт осматривает второй стул и снова хлопает.

– Замечательная альтернатива. Выбор будет нелегким.

– О, погоди. Есть же еще один вариант. – Я представляю третий стул. – Этот красавчик проделал к тебе долгий путь из экзотического местечка под названием Топека, Канзас, и в качестве прелестной окончательной отделки был аккуратно обтесан, чтобы создать эффект грубой деревянной мебели.

На случай, если вы не поняли, третий стул – мой фаворит. Он лучше всего сочетается с теми двумя, что у нас уже есть, и выглядит наименее потрепанным из трех.

– М-да, три чудесных варианта. – Джетт прохаживается туда-сюда перед стульями. – Ты так красочно расписала достоинства каждого. – Он в раздумье постукивает пальцем по подбородку. – Но я, наверное, все же остановлю свой выбор на стуле номер три.

Он кладет руки на спинку выбранного стула, и на этот раз хлопаю в ладоши я.

– Ой, как хорошо! Я так надеялась, что ты выберешь именно его.

– Да, ты так тонко на это намекала.

– Ладно, чего же ты ждешь? Проверь его. Ты не можешь окончательно его выбрать, пока не попробуешь на нем посидеть.

Джетт соглашается со мной и, сев на стул, вздыхает:

– Ага, это он.

Решаю, что проверку нельзя считать окончательной без меня, и усаживаюсь ему на колени.

– Идеально. Мне нравится этот стул.

Наклоняюсь и целую его.

– Мне тоже.

Слышу, как неподалеку от нас какая-то женщина вздыхает о «первой любви». Ага, уверена, мы отвратительны. Я бы тоже не смогла вынести собственного вида.

Определившись со стулом, мы отправляемся исследовать магазин, выбирая самые странные и идиотские вещи. Джетт заставляет меня примерить самый уродливый свитер, который когда-либо выходил из-под вязальной машинки. Он болотного цвета с раскиданными тут и там оранжевыми шарами и огромной безобразной кошачьей мордой на спине. Я, в свою очередь, всучиваю ему не менее уродливый свитер, который выглядит так, словно его мог бы носить Билл Косби⁸, если бы сидел на ЛСД. Мы фотографируем друг друга на телефоны, и в итоге берем оба кошмарика на случай приглашения на Вечеринку Уродливых Свитеров, которые постоянно устраивает народ в кампусе.