Все по-настоящему (ЛП)

– Торт захвати, – бурчу я. – Он мне понадобится.

Час спустя мы с Хейзл, вооружившись вилками, нацеливаемся на торт-эклер. Звучит гораздо претенциознее, чем есть на самом деле. По существу это просто выложенное слоями галетное печенье с начинкой из ванильного пудинга, залитое сверху огромным количеством шоколадной глазури. Очень вкусно и просто идеально, когда ты в депрессии по поводу Липовой Ссоры с Липовым Парнем.

– Я думала у вас, ребята, все так хорошо идет. Ты казалась счастливой. Просто не понимаю.

Вонзаю вилку в торт и отправляю кусочек в рот. Я очень хочу его съесть, но еще больше хочу, чтобы Хейзл перестала болтать. Мне не хочется об этом разговаривать, так что я ей так и говорю.

– Ладно, хорошо. Не говорим об этом.

Она опускает вилку и включает телевизор. Хорошо. Это меня отвлечет.

Или нет. Первый же канал, который включает Хейз, транслирует «Дрянных девчонок». Ну и каковы, черт бы их побрал, шансы на это?

– Переключи, – выкрикиваю я, и Хейзл, бросив на меня удивленный взгляд, делает, как я прошу.

Пропустив все новостные и спортивные каналы (у меня не то настроение), она доходит до канала, который крутит старые телесериалы. Идет «Предоставьте это Биверу». Хейзл останавливается, и мне даже не приходится ничего ей говорить. Может, мы и очень разные, но странное увлечение сериалами вроде этого у нас общее. Мамочки с идеальными прическами, пылесосящие на каблуках, идеальные дети, еда, едва уловимое женоненавистничество. О, старые добрые времена.

– По-моему, ее прическа даже торнадо выдержит, – замечает Хейзл, пока миссис Кливер сервирует еще один идеальный ужин.

– Знаешь, мне всегда было интересно, не крутили ли Эдди Хаскелл и миссис Кливер тайный роман. Он всегда отвешивал ей комплименты, а она вроде как флиртовала с ним. Но с другой стороны, в пятидесятых секса не было, так что этого никогда бы не случилось.

– Это сделало бы сериал гораздо интереснее. Спорим, про них писали фанфики?

– Согласна.

Мы приговариваем половину торта, пока Бив в очередной раз пытается выпутаться из неприятной ситуации. Серия заканчивается, и все хорошо. Просто супер. Есть что-то успокаивающее в подобных сериалах. Ты точно знаешь, что должно произойти, и к концу дня все оказывается хорошо.

– Я хочу фартук, – заявляю я, когда начинается следующая серия.

– Подарю тебе его на день рождения.

Ставлю блюдо с тортом на стол. Я наелась, но все еще дерьмово себя чувствую. А предполагалось, что торт все исправит.

– Ты по-прежнему не хочешь об этом говорить? – спрашивает Хейзл.

– Не-а.

Она пожимает плечами и поворачивается к телевизору.

Хейзл рано уходит спать, чему я очень рада. Я остаюсь в гостиной, бездумно переключаю каналы и жду Джетта. Каждые пару минут проверяю телефон, ожидая сообщение. Наверное, я могла бы написать ему первой, но мне страшно.

Мне страшно, что он использует стоп-слово. Ни за что не поверю, что для Джетта все это того стоит. С таким же успехом он может покончить со всем прямо сейчас.

Наконец около одиннадцати приходит сообщение.

«На горизонте все чисто?»

Подкрадываюсь к комнате Хейзл и прикладываю ухо к двери. До меня доносится ее тихое глубокое дыхание, но я слушаю пару минут, просто чтобы убедиться наверняка. Ага, она в отключке.

«Приходи».

Иду на кухню и завариваю два чая, один – в кружке-медведе для него. А еще переодеваюсь в мятно-зеленый комплект, правда сверху надеваю халат, который купила в том же магазине, чтобы не ходить по кухне разряженной в кружева. Это было бы немного странно. И холодно.

«Я тут».

Торопливо иду к двери и очень медленно ее открываю. Сердце колотится как ненормальное при виде Джетта в толстовке и шортах.

– Привет, – шепчу я, прислонившись к двери.

– Привет, – отвечает он, засунув руки в карман толстовки. – Можно мне войти? Тут вроде как холодно.

– О, да.

Отступаю, чтобы дать ему пройти, и как можно тише закрываю за ним дверь.

– По-моему, Хейзл спит, но, наверное, нам лучше пойти в мою комнату.

Хватаю чашки с чаем и на цыпочках иду к себе. Вход в спальню Хейзл из гостиной, а в мою – из кухни, так что они достаточно далеко друг от друга, чтобы Хейз нас не услышала. Слава богу.

Закрываю дверь, и Джетт садится на кровать. Протягиваю ему кружку-медведя и сажусь рядом, подтянув колени к подбородку и примостив на них свою чашку.

Джетт начинает первым.

– Хреново это все, Шен.

– Абсолютно. Что было после моего ухода?

Он отхлебывает чаю, прежде чем ответить.

– Хави хотел, чтобы я отправился за тобой, и мне пришлось делать вид, что я не хочу. Потом он назвал меня козлом, ушел и так не вернулся. А потом я приехал сюда. Я очень-очень сожалею о том, что тебе сказал. Знаю, что это неправда, но все равно сожалею.

Толкаю своим плечом его.

– Все в порядке. Я же в курсе, что ты это не всерьез, и я не настолько обидчива.

Господи, ну я и врушка.

– Хорошо. Так мы можем уже помириться? Медведю в самом деле хочется это узнать.

Джетт приподнимает кружку, и я смеюсь.

– Да, конечно. Да, мы помирились.

Ставлю чашку на комод и забираю у него медведя.