Все правые руки. Разрыв – 3

Ровно в полдень, в соответствие со сценарием во всех трех местах скопления протестующих появились лидеры оппозиции. На Университетскую площадь заявился сам Алексей Анальный, как пасынок русской демократии, в сопровождении многочисленных и доведенных до крайней степени экзальтации поклонниц, а также соратников по ФБК93. Он вылез из роскошного черного лимузина, бережно поддерживаемый под локотки, аки царь-государь двумя своими клевретами – Белковским и Волковым, одетыми в жару в черные костюмы, словно траурные распорядители. Сам Анальный решил «закосить» под «своего» парня, вырядившись в демократические джинсы и майку с изображением поднятого кверху кулака94. Следом за ними семенили две старушенции: брызжущая ядом во все стороны – Евгения Альбац и расплескивающая во все стороны слезы – Лия Ахеджакова. Менее популярные главари оппозиции, уступая безусловное лидерство Анальному нехотя поделили между собой электорат остальных площадей. Болотная приняла Гельмана, Гозмана и Кашина, а Пушкинская – Латынину (срочно вернувшуюся из Латвии ради этого случая), Макаревича и Собчак. Остальные лидеры оппозиционного движения, кто не находился в бегах, должны были присоединиться к колоннам демонстрантов со своими соратниками на улицах столицы. Пока Анальный вместе со свитой пробирался сквозь неистовствующую от лицезрения кумира толпу светских маргиналов к центру площади, некие бравые молодцы уже сложили там из подручной тары, скорее всего из под пива, некое подобие трибуны. На взгляд непредвзятого обывателя зрелище было символичным и симптоматичным: Ленин – на броневике, Ельцин – на танке, Анальный – на бочкотаре. Водевильность происходящего не оставляла сомнений в том, что итог мероприятия будет закономерным и ироничным до сарказма.