Все правые руки. Разрыв – 3

– Конечно же, не затруднит, – пошел на примирение Корнийчук. – За полтора часа нашего с вами отсутствия никаких кардинальных событий в оперативной обстановке не произошло. Мы по-прежнему владеем стратегической инициативой. Как вы уже все успели заметить, первыми же залпами, по заранее разведанным координатам были накрыты почти все имеющиеся в распоряжении сепаратистов средства противовоздушной обороны, а также радиолокационные станции по разведке и контролю стрельбы типа «Зоопарк-1». У сепаратистов остались в тылу лишь отдельные элементы радиолокационных станций и станций РЭБ батальонного уровня, не представляющие для нас какой либо угрозы. Поэтому с полным правом можно говорить о том, что контрбатарейная система, так пугавшая прежде наших артиллеристов, перестала существовать не только как единый организм, но и в полном смысле слова. Впоследствии, благодаря уточняющим данным от наших друзей и наших беспилотников, мы перенесли огонь на уничтожение, так называемых «блокпостов», долговременных укрепленных оборонительных точек, вражеской бронетехники, хоть и поврежденной, но врытой в землю и служащей неким подобием артиллерийских батарей, выдвинутых к переднему краю обороны. Попутно мы постарались, как можно сильней повредить гражданскую инфраструктуру «столиц» сепаратистов. Так что, организованные мятежниками и их русскими подельниками заслоны можно списать в разряд невосполнимых потерь. Разрозненные и деморализованные кучки уцелевших сепаратистов, в панике и теряя на ходу табельное оружие, спешно ретируются в сторону городских построек Донецка и Луганска. Мы решили не препятствовать этому, так как из сложившейся ситуации можно извлечь определенную выгоду. Раненые в большинстве случаев и доведенные до состояния крайнего сумасшествия они уже не представляют никакой угрозы. Добравшись до города. Они только лишь усилят панику, и без того, царящую на улицах. А самое главное заключается в том, что чем больше народу окажется в осажденных городах, тем скорее они сдадутся, доведенные до крайней степени отчаяния от нехватки элементарных условий существования. Без воды, без электричества и подвоза продуктов, весь их угар мигом стихнет, и мы сможем беспрепятственно войти в города, не проливая своей крови при штурме. Сепаратисты по-прежнему надеются, что мы увязнем в уличных боях, где они будут расстреливать из гранатометов нашу штурмовую технику. Но мы обманем их ожидания. Теперь дальше. На этом, как вы помните, мы не остановились, а перенесли всю тяжесть средств огневого поражения на бронетехнику противника, сосредоточенную в специально оговоренных с ОБСЕ (хе-хе) местах постоянной дислокации. Я сейчас не могу предоставить в ваше распоряжение точные данные о потерях вражеской бронетехники, но думаю, что не ошибусь сильно, если назову их потери в размере 25—30% от всего парка, имеющегося на ходу. А это по оценкам может составлять примерно 200 единиц. И это только полностью выведенная из строя бронетехника, без учета поврежденной и нуждающейся в заводском ремонте. Для того чтобы привести хоть в мало-мальски боеспособное состояние потрепанную технику, сепаратистам понадобится время, а его-то как раз у них и не будет.

Здесь Начштаба позволил себе сделать паузу. Он открыл стоящую рядом бутылку с минеральной водой и набулькав себе в стакан едва не до самых краев, со смаком и не торопясь выхлебал почти все содержимое, крякнув от удовольствия напоследок. Все терпеливо ожидали, пока Сергей Петрович закончит процедуру утоления жажды. Невольно завороженные увиденным и услышанными комментариями, они поддались чувству приближающейся победы, а потому и молчали, боясь спугнуть свалившуюся на них удачу. Тот тоже чувствовал себя почти победителем в изнуряющей схватке с невероятно сильным врагом, а потому растягивал сладкий момент изложения победной реляции. Но почувствовав, что пауза слегка затягивается, решил продолжить:

– Я всего лишь напомнил вам еще раз о событиях, разворачивавшихся до обеда. Теперь информация об обстановке слегка изменилась.

Все вскинули головы и с тревожным ожиданием уставились на Корнийчука. Тот заметил легкий испуг в глазах коллег и тут же поспешил их успокоить.