Все прелести Технократии

– А с бойджей? – немного удивленно переспросила Сильвия, другой рукой протягивая ему пучок каких-то вкусно пахнущих одновременно медом и перцем палочек. – Силы восстановить.

– Чего восстановить? – переспросил Барок. – Какие силы? Мне еще и не на один раз хватит. Хочешь проверить?

– И да, и нет, – Сильвия подняла свой бокал и сделала глоток.

Дразняще откусила от одной из палочек и растянулась на кровати, продемонстрировав все свои прелести.

– Нет, потому что лично у меня силы кончились, это точно. А да, потому что … может быть, … в другой раз?

От ее улыбки Рудольф в голове зашелся судорожным кашлем. Но Барок преследовал свои цели. Раз ты так не хочешь больше удовольствия, то, может, решишь отдохнуть? Вне этого дома, а то тут пристают всякие …. И, кстати, почему бы не начать прямо сейчас?

– Кончились? Точно? – он провел рукой по ее телу от груди до колен. – Проверим?

Тело ответило короткой судорогой, но Сильвия чуть отстранилась.

– Извини, я правда больше не могу. Ты зверь.

В голове расправил невеликие плечи Рудольф. Барок фыркнул в его сторону: слышь ты, зверь, всё про хомяков помним, да? И вернулся к Сильвии.

– А что ты мне только что предлагала? Бойджа? Что это?

– Бойджа? – Сильвия удивленно посмотрела на него. – Рудольф, ты точно никаких экспериментов над собой не совершал? Это же ….

– Я тебе потом все расскажу про бойджу, – вдруг раздался в голове у Барока умоляющий голос Рудольфа. – Честно. Ты ее лучше про «другой раз» спроси. Когда?

– Пошел ты, – прошипел Барок. – Какой тебе еще «другой раз»? Я с этим – то не знаю, что делать.

– Ты меня не слушаешь? – удивилась Сильвия, заметив отсутствующий взгляд.

– Нет, – абсолютно искренне признался Барок, окидывая взглядом ее обнаженное тело. – Я тобой любуюсь.

Женщина поощрительно улыбнулась.

– В другой раз, – твердо пообещала она, заставив Рудольфа взвыть от радости, а Барока стиснуть зубы сразу и от обещания и от вопля в голове.

Сильвия поставила бокал и опять потянулась к своей сумочке. Сумочка осталась лежать на полу с другой стороны кровати, поэтому Барок все же решил немного отложить прощание, глядя на открывающийся с его стороны вид. А Сильвия вдруг достала полукруглую пластину суперфона и начала набирать какой-то номер.

– Я вызову бот-такси, – пояснила она. – Пора немного нам отдохнуть друг от друга.

Барок вытаращил на нее глаза в немом изумлении. Вот тебе и на…. А Рудольф-то был не так уж и не прав, называя ее лучшей женщиной Либрации. Нет, такого не бывает: она уйдет? Прямо сейчас? Сама? И уговаривать не надо? Барок почти влюбился. Он моргнул … и вдруг ощутил острый приступ сожаления. Как уйдет? Уйдет … и все? Подождите, это ведь он сам хотел, чтобы она ушла…. Ну, вот она и …. А он как же?

Стоп. Барок совсем запутался в своих ощущениях, желаниях, отношениях и потребностях. Он хочет, чтобы она ушла? Хочет. А хочет, чтобы осталась? Он покопался у себя внутри…. И с ужасом понял, что – да. Хочет.

Ой. Его новообретенная память тут же подсказала ему, что вот именно так и пропадают лучшие из воинов. А ему еще работать и работать. Дел немерено.

Барок стиснул зубы. Все. Мужчина он или нет, в конце-то концов? Принял он решение, или нет? Все: сказано – сделано. Вон отсюда.

Вот только еще один разок…. На прощание.

– Рудольф…! – это все, что успела сказать Сильвия, перед тем, как Барок решил показать ей, как должен прощаться мужчина и воин. Напор и жесткость. Напор и жесткость….

А самое странное, что ей, кажется, понравилось.

На площадке перед домом, оттеняя светлую неподвижность раннего утра, висел голубоватый овал либрацийского бот-такси. Сильвия на прощание провела рукой по скуле Барока, одним движением оживив всю прошедшую ночь, и пошла по мокрой от росы траве к боту.

Барок, выдохнув, молча смотрел ей вслед. В голове подпрыгивал и изо всех сил размахивал руками Рудольф. Утреннюю тишину сознания перечеркивал его истошный крик.

– Останови! Останови ее! Предложи остаться! Останови ее, пусть остается!

– Ты с ума сошел, – молча перепугался Барок, продолжая улыбаться в спину Сильвии, и не двигаясь с места. – Уже все решили. И, кстати, учти: что бы я там ни говорил, а еще одной такой ночи подряд я не переживу. Ты здоровье-то соизмеряй, не мальчик уже. Или голову от любви потерял? Тело-то у нас с тобой одно и то же.

Сильвия сделала еще один, такой желанный для Барока, шаг к бот-такси.

Отчаяние Рудольфа невозможно было описать.

– Отвали, – тихо посоветовал ему Барок. – Мне только восхищенной бабы тут не хватало. У нас с тобой, что, все уже в порядке? С делами еще разбираться и разбираться. А она вдруг еще и влюбится….

Последовавший стон об упущенной любви способен был разжалобить камень. Но Барок с детства не любил неживую природу. Ему была милее охота. А на охоте, особенно если охотишься на крупных хищников, всегда надо быть внимательным до предела. Чтобы самому не превратиться в дичь. Сейчас Барок был к этому близок, как никогда.