Всё пришедшее после

Скупой на проявление эмоций, Костя был откровенен с Ириной, не скрывал своих мыслей, мотивов, надежд и не боялся потерять неожиданно свалившееся на него счастье. Он положил для себя, что в волшебном храме, в котором они оказались, слишком мелко будет с его стороны оставлять нераскрытыми какие-то уголки души. Конечно, он подозревал, что это весьма рискованно – женщины любопытны, и их интерес питается существующей или вымышленной интригой. Рано или поздно она сочтет, что знает тебя до конца, тогда прощай, любовь. Но, щелкая счетами, не услышать колоколов вечности. Он был согласен на неудачу, только бы не прибегать к уловкам, погрузиться с головой в подлинное чувство, а там будь что будет.

Все, что он знал или узнавал, он нес своей любимой. Ирина не была легкомысленной девушкой, она с готовностью впитывала в себя новые знания, начиная смотреть на мир его глазами. Но в ней было и что-то свое, особенное, привлекательное для него, – несовременный, масштабный взгляд на жизнь, пренебрежение к суете, подробностям, моде. Она презирала снобизм и равнодушно относилась к тряпкам и деньгам. Она не любила шагать в ногу, не слышала маршей, в ней звучала иная музыка. Костя не мог не сознавать, что от нее он получает куда больше, чем она от него. Так он думал и готовился прожить с ней всю оставшуюся жизнь, состариться и умереть в один день.

Никто, даже Ирина, не знал об этих мыслях. Артур же видел лишь внешнюю сторону их отношений.

«Охотник двигался осторожно, выискивая следы лесного зверя, часто замирал, прислушиваясь. Вот в густом кустарнике послышался шум, хруст веток, затем топот тяжелого тела. Поднятый с лежки зверь ретировался.

Антуан сделал полукруг, обошел кустарник, занимая наветренную сторону, бросил в самую гущу камень. На этот раз потревоженный зверь вышел прямо на охотника. Охотник удовлетворенно улыбнулся: кабан весил не меньше пятисот фунтов, и клыки были великолепными. Глаза секача между тем налились кровью. Поздняя осень – начало гона у кабанов.

Антуан раздул тлеющий фитиль и, встав на одно колено, прицелился. Его движение заставило зверя встрепенуться и броситься в атаку.

Пуля ударила кабана по мощному загривку, опрокинула на задние ноги. Охотника заволокло черным дымом. Однако ранение только подстегнуло зверя. Кабан снова ринулся вперед.

Антуан отбросил в сторону аркебузу и спокойно вытащил охотничий нож с лезвием длиною в целый фут. И тут колени Антуана вдруг ослабли, он стал медленно опускаться на землю.

Подняться он не успел. Как летящий обломок скалы, кабан опрокинул его на спину. Острый клык вскрыл брюшную полость. На долю секунды кожаный пояс охотника остановил страшный резак, это позволило упавшему пустить в ход нож. Лезвие целиком вошло под левую лопатку зверя. Но Антуан уже ничего не чувствовал – сокрушительный удар в подреберье погасил его сознание.

Кабан сгоряча вскочил, но не смог сделать ни шагу, по его телу пробежала дрожь, он рухнул на правый бок. На миг его копыта взметнулись над землей, он дернулся и затих. Человек не пошевелился».

Так погиб Антуан дю Валлон, дед Портоса. Похожая причина скрывалась за смертью его отца и самого мушкетера. «Ахиллесова пята» есть даже у самых сильных.