Всё простое – правда… Афоризмы и размышления Петра Леонидовича Капицы, его любимые притчи, поучительные истории, анекдоты

Обе эти истории, конечно, имеют нечто общее – понимание предприятиями значения роли руководящих творческих работников в развитии современной техники. Для того чтобы привлечь таких способных людей, предприятия готовы идти на большие затраты. Прибыль, которую они могут дать, конечно, не поддается количественному подсчету.

Обе эти истории были мне рассказаны в разное время разными людьми, и я их не проверял. Очень возможно, что в деталях они не точны, но общий характер взаимоотношений между американской промышленностью и учеными, который я наблюдал, они передают достаточно ярко, поэтому и поучительны.

1971

Гения народного у нас уйма

Мы много построили, много освоили, а как мало своего крупного мы внесли в технику! Лично я могу назвать только одно крупное наше достижение – это синтетический каучук. Это достижение действительно мирового масштаба. Тут мы поначалу были впереди. Но, к сожалению, сегодня нас уже обогнали и Америка, и Германия. Но как мало мы сами чувствовали и чувствуем значение этого крупнейшего достижения. Академик Лебедев[7], пионер и создатель, должен был стать национальным героем, а он после поездки в жестком вагоне схватил сыпной тиф и безвременно умер (в 1934 году). Это позорнейший для нас случай. Нужно тут прямо сказать, что если бы Лебедев погиб в капиталистической стране, то, вероятно, в своем салон-вагоне или при крушении своего поезда. Это не случайность. Это показывает только то, что мы не чувствуем еще необходимости в людях, делающих новую технику. Их история у нас всегда одна – это Левша Лескова. Отчасти, может быть, просто потому, что гения народного у нас уйма, поэтому мы так по-хамски с ним обращаемся.

1945

* * *

– Рабинович, вас ударили по морде, и вы не реагировали?

– Я не реагировал?! А кто упал?

Разговор с Тито

В 1945 году ко мне в институт приехал Броз Тито. Посещение произошло по инициативе Павле Савича, ученого, физика, который во время войны был атташе по науке в посольстве Югославии и в свободное от дел время работал у нас в институте…

Показывая институт и беседуя с товарищем Тито, я спросил его, как он относится к Мештровичу, работы которого я любил. Иван Мештрович был учеником Родена и одним из крупнейших скульпторов нашего времени. Тито стал говорить о Мештровиче очень плохо. Он сказал, что Мештрович – чуждый им человек, так как недружелюбно и резко высказывается против создаваемого в Югославии государственного строя. К тому же он религиозен и дружит с Римским Папой и т. д.

Я стал спорить с Тито. Я говорил ему, что о человеке, достигшем таких творческих высот в искусстве, как Мештрович, не следует судить по стандартной мерке, и привел ему в пример отношение Ленина к Павлову. Тито оказался хорошим спорщиком. Беседа велась на повышенных тонах, и мы оба говорили резко. Но внезапно Тито прервал разговор и сказал, что я его переубедил и он решил по возвращении в Югославию изменить свое отношение к Мештровичу.

Затем… у нас с Тито произошла большая размолвка, и возвращение к нормальным отношениям стало возможным только при Хрущеве. За эти годы у меня тоже были неприятные события, но впоследствии мое положение улучшилось, и мне была дана возможность путешествовать. Я сам правил машиной и поначалу ездил по демократическим республикам.

В 1966 году, оплатив поездку в Интуристе, я решил поехать в Югославию. На границе меня приветливо встретили и сказали, что, как только я приеду в Белград, меня сразу же хочет видеть маршал Тито. Мы приехали в Белград поздно ночью, но уже в 10 часов утра Тито прислал за нами машину. Первое, что он сказал мне при встрече, было то, что он очень благодарен за тот спор в Москве, после которого он изменил свое отношение к Мештровичу. В результате и Мештрович стал менять свое отношение к новому строю, и оно настолько улучшилось, что он начал активно работать для Югославии. Я помню, что одной из его скульптур был портрет Теслы. После своей смерти все свои работы он завещал Югославии. В Сплите для его скульптур был построен специальный музей, похоронен он там же рядом…

Когда я покидал Югославию, мне сообщили, что я награжден высшим орденом Югославии – орденом «Югославское знамя с бантом» (Zastava za lentom). К этому времени Мештрович уже умер, и он, по-видимому, не знал, почему изменилось отношение к нему…

1980

Хрущев, Гагарин и папа Римский

После того как Гагарин уже достаточно много времени провел на земле после полета, вызывает его к себе Никита Сергеевич Хрущев, запирает за ним дверь своего кабинета, ведет в дальний угол и говорит шепотом:

– Давно я тебя хотел спросить, Юра. Ответь мне искренне, только искренне, а Его Самого или Его ангелов ты там видел?

Гагарин наклонился к уху Хрущева и отвечает ему тоже шепотом:

– Видел, Никита Сергеевич…

– Я так и знал! – прошептал горестно Хрущев. – Ну а теперь прошу тебя, даже приказываю, никогда никому не говори об этом!

– Слушаюсь, Никита Сергеевич! – сказал Гагарин.