Все против короля

– Ничего особенного, но до отпуска с этим нужно непременно разобраться, – сказала я и закрыла папку, все равно состояние делового равновесия было безвозвратно нарушено.

– Ах да, я совсем забыла, что ты собралась в отпуск! Везучая, а я его уже отгуляла. Ладно, нам пора идти, а то без нас начнут. Все, ну кроме тех, кто занят на непрерывном цикле, уже давно в новом цеху. Телевидение тоже там. Поля, нам надо пролезть в первый ряд, чтобы обязательно по «ящику» показали. Я даже по этому поводу вот это платье купила. – Гулькина встала со стула и кокетливо повернулась, демонстрируя мне обнову. Как ни странно, но платье мне понравилось. Оно было с глубоким, но не чрезмерным вырезом, модными рукавами-фонариками, завышенной талией, посаженной на корсет, и струящейся юбкой до колен. Существовало только одно «но» – цвет ядовитой фуксии, который делал Лерку жутко вульгарной особой. – Ну как?

– Впечатляет, – призналась я и спросила: – Лера, неужели ты так сильно хочешь, чтобы тебя показали по телевизору?

– А разве ты не хочешь? – удивилась кассирша. – Полина, ну пойдем уже! Мэр с минуты на минуту подъедет, и церемония открытия начнется. Если мы встанем рядом с директором, а лучше рядом с мэром, который будет разрезать красную ленточку, то обязательно попадем в кадр. Такой шанс раз в жизни выдается!

– Лера, ты, конечно, иди, не буду тебя задерживать. Может, действительно повезет, и ты войдешь в кадр. А у меня тут еще работа есть. Как освобожусь, подойду.

– Поля, ну какие дела? Что за приступ трудоголизма в пустом офисе! Даже пресс этажом ниже не работает. Сегодня же праздник! – Гулькина сделала акцент на последнем слове. – Новое производство открываем! А наш завод – градообразующий, все вокруг него вертится! Вот скажи, когда в Горовске еще событие такого масштаба предвидится?

– Думаю, что не скоро, – согласилась я.

– Вот и пойдем, а то самое интересное пропустим!

– Ладно, пошли почтим своим присутствием начало новой вехи в истории нашего города, – сказала я, встала из-за стола и пошла к двери.

– Подожди! – крикнула Лера во весь голос, и я даже вздрогнула от неожиданности.

– Что еще?

– Неужели ты даже губы не накрасишь? Что-то они у тебя смазанные. Кофейком, наверное, баловалась?

– Да, пила недавно кофе, – призналась я и посмотрела на свое отражение в зеркале. Оно мне понравилось даже с ненакрашенными губами. – Ладно, Лера, все нормально, пойдем!

– Нет, так дело не пойдет! Говорю же, там телевидение! Надо выглядеть на все сто!

– Ну хорошо, сейчас накрашу губы, если ты на этом настаиваешь. – Я вернулась к столу, вынула из сумки помаду и снова подошла к зеркалу.

Пускаться в дальнейшие пререкания с Гулькиной мне совсем не хотелось. Она бы все равно не поняла, почему я не чувствую праздника и почему не стремлюсь попасть в «кадр».

– Ну вот, совсем другое дело! – Лера потянула меня за руку, и мы длинными коридорами пошли в новый цех. По дороге она трещала без умолку о том, что сегодня великий день.

Кассирша была права – вся заводская жизнь сконцентрировалась именно в новом цеху. Оживление там было немыслимое. На лицах заводчан была такая радостная просветленность, что я сразу почувствовала себя лишней. А Лерка тащила меня вперед, туда, где телевизионщики брали интервью. Популярная горовская телеведущая Нонна Меличковская задала вопрос начальнику цеха, а в ответ послышался целый хор голосов, унять который было невозможно. Все чувствовали себя причастными к предстоящему событию, абсолютно все. Но громче остальных кричала уборщица Катерина Ивановна, кстати, что-то насчет праздника. Потом прошел шепоток, что приехал мэр, а с ним еще несколько городских чиновников. Для их прохода к красной ленточке, за которой стояли новые автоматы, быстренько организовали коридор. Гулькина умудрилась пристроиться сразу за руководством, чтобы удачно позиционировать себя перед телекамерами. На ее счастье, никакой охраны у высокопоставленных гостей не было. Мэр Бурляев в отличие от предшественника любил подчеркнуть свою демократичность.

Я намеренно отстала от Валерии и даже попятилась назад, чтобы попасть через запасной выход на свежий воздух. Но пути к отходу были перекрыты плотным кольцом заводчан. Зажатая в толпе, я была вынуждена слушать длинные речи, предваряющие торжественный акт разрезания алой ленточки.

Первым ударился в ностальгические воспоминания Кудринцев, наш генеральный директор:

– Я пришел на этот завод еще совсем зеленым мальчишкой. Помню, как сейчас, тот первый брус, такой гладкий, с влажными боками, который медленно вытягивался из стального «мундштука» и тут же попадал под ритмичные удары проволочного ножа. Сейчас, по прошествии стольких лет, могу вам признаться, что я тогда испугался – смогу ли этим процессом управлять, сдюжу ли?

– Еще как смог! – крикнул из толпы какой-то подхалим.