Все пути ведут на Север

Грэм провел в седле весь день, только изредка давая отдых коню; и все равно проехал он меньше, чем хотелось бы. Уставший и встревоженный, он остановился на ночь в очередной придорожной корчме; заказал ужин и устроился в углу довольно людной залы, в надежде, что никто не обратит на него внимания. Он все еще ждал заказ, когда в трактире появились новые действующие лица. Скользнув по ним небрежным взглядом, Грэм тут же лишился аппетита и горячо пожалел, что сел так далеко от окна, и от двери на кухню… У входа в залу стояли двое солдат в касотской форме, а с ними — тот самый белобрысый тип, который с утра расспрашивал Грэма, не из Акирны ли он едет… Грэм пригнул голову, притянул к себе меч, который положил рядом на лавку, и прикинул расстояние от стола до окна. А впрочем, если солдаты и явились по его душу, их всего двое, и справиться с ними не составит особого труда… Фехтовальщиком Грэм считался неплохим, к тому же в его распоряжении были не очень честные приемы, вынесенные из храма Фекса.

Солдаты, тем временем, шарили внимательными взглядами по зале; руки у обоих лежали на рукоятях мечей. Блондин вдруг просиял лицом и ткнул пальцем прямо в Грэма. Ну что ж, все ясно: видел в Акирне объявления о розыске сбежавшего преступника, и теперь захотел получить награду… Грэм решил идти напролом и, обнажив меч, запрыгнул на стол, по счастью, еще пустой. Нывшая после трехдневного марша нога яростно запротестовала, и Грэм тут же усомнился в разумности своей идеи.

— Стоять! — рявнул один из солдат, перекрывая поднявшийся в зале шум. — Именем императора, ты арестован, бродяга! Брось меч!

— Как же, — отозвался Грэм и перепрыгнул на соседний стол, приземлившись прямо перед носом у перепуганного фермера. Пинком отправил на пол все чашки и кружки. Народ повскакивал с мест; закричала женщина; началась паника, что было на руку Грэму. Оба солдата уже неслись к нему, опрокидывая скамьи и сшибая с ног зазевавшихся посетителей; в дверях, меж тем, нарисовались еще двое в форме… Грэм перепрыгнул на следующий стол; солдат, что был ближе к нему, попытался рубануть его по ногам. Уворачиваясь от удара, Грэм сбился с ритма, да и болевшая нога подвела, и следующим прыжком не очень удачно приземлился на пол, перекувырнулся через голову, чтобы уйти от нового удара, и влетел плечом в скамью. Солдат уже снова замахивался; Грэм едва успел приподняться на колено, чтобы встретить мечом его меч; а на подмогу касотцу уже спешили его товарищи. Чтобы освободить себе место для маневра, Грэму пришлось изрядно покрутиться, что было нелегко в ограниченном пространстве, заставленном столами и скамьями; кстати пришлись навыки, приобретенные в спаррингах с Роджером — тот гонял приятеля в хвост и гриву, и поблажек не давал; теперь было впору вспомнить его добрым словом. Грэм завертелся, заставив себя забыть про ноющую ногу, и в развороте рубанул касотца под колени, а сам вскочил на ближайший стол — и спрыгнул уже по другую сторону.

Как ни странно, никто из присутсвующих в зале не пытался его задержать. Возможно, ему просто повезло, что в тот вечер в трактире собрались люди мирные, и не было там ни солдат, ни наемников. Грэм спешил к двери, ведущей во двор; его собственный конь остался в конюшне, и выводить его оттуда не было времени, но он надеялся, что касотские лошади остались во дворе, и собирался прихватить одну из них. Если, конечно, его не караулит там целый отряд…

Второй солдат, усатый и плотный дядька в годах, подняв меч, заступил ему дорогу.

— Сдавайся, парень, — сказал он.

— У меня своих дел невпроворот, — отозвался Грэм и сделал на пробу выпад. Касотец не слишком ловко отразил его. С этим все было ясно — старый вояка, который не часто бывал в деле и на казенных харчах успел отрастить себе изрядное брюшко. Долго возиться с ним не пришлось, Грэм был и быстрее, и мечом владел лучше.

Оставались еще двое, их Грэм обошел хитрым маневром — на одного, правда, пришлось опрокинуть скамью. Дверь была уже совсем рядом, но ее загораживал белобрысый тип, решивший, очевидно, грудью остановить преступника. Он был без оружия, и Грэм решительно не понимал, на что он рассчитывает. Убивать беззащитного человека страх как не хотелось, и Грэм просто двинул его рукоятью меча в челюсть. Белобрысый упал, как подкошенный, Грэм перепрыгнул через него и выскочил во двор.

На улице уже стемнело, но он, по счастью, отлично видел в темноте, и разглядел четырех коней, оставленных у коновязи (а кстати, промелькнула мысль, белобрысый доносчик-то как явился? На своих двоих, или кто из стражников подвез?). Грэм дернул поводья ближнего к нему животного; они оказались закручены небрежно, и он легко их осободил. Не раздумывая далее, он запрыгнул в седло. Из дверей тем временем вывалились два уцелевших стражника, а так же хозяин таверны — бледный, но настроенный решительно, и даже с большим хлебным ножом в руке. Грэм хмыкнул и тронул коня, пуская его сразу в галоп.

— Ворота! Закрывайте ворота! — крикнул один из солдат.