Все ради любви

После ленча Фрэнк уехал, а они с Квентином поехали в город, чтобы купить для матери кое-что из продуктов, а для отца — семян, удобрений и кое-какие инструменты. Все встречавшиеся им были очень рады видеть Квентина, приветствовали его, хвалили за героический поступок. Они зашли в редакцию местной газеты, где Квентин дал небольшое интервью и свою фотографию для статьи, потом сфотографировались для объявления о бракосочетании. Рэчел было ясно, что горожане испытывают любовь, восхищение и уважение к своему герою, было ясно и то, что Квентин происходит из отличного южного общества, которое помогло ему стать превосходным человеком.

Остаток среды и четверг пролетели быстро и очень приятно. В пятницу утром, когда настало время уезжать, все обменялись объятиями, поцелуями и планами на будущее.

— Закажи нам номера в гостинице, сынок, мы не хотим вторгаться к новобрачным вечером в воскресенье. — Отец настаивал на этом, хотя Рэчел пригласила родителей Квентина и его сестру с семейством провести в ее доме субботу и воскресенье. — Мы ценим твое гостеприимство, Рэчел, но в это время вам лучше побыть наедине. Мы прекрасно устроимся в гостинице, не беспокойтесь за нас.

Инез тоже поблагодарила Рэчел за приглашение, но присоединилась к мужу. Она дала им на дорогу вкусных домашних пирожков.

— До свидания, Квент, Рэчел, увидимся в следующую субботу.

Снова последовали объятия и поцелуи, и пара уехала.

Добравшись до Огасты, Рэчел проводила Квентина в дом, усадила на диван, а потом выгрузила из машины вещи. Она приняла душ и подала на ужин готовые блюда, купленные по дороге домой, чтобы сэкономить время и силы после долгой поездки.

Пока она мыла посуду, Квентин смотрел телевизор в гостиной. Он переключил его на местный канал и закричал:

— Рэчел, дорогая, иди скорей сюда, послушай!

Рэчел схватила полотенце, торопливо вытерла руки и поспешила в комнату. Она была поражена, услышав сообщение о том, что Тодд Харди арестован вчера ночью за взлом офиса политического деятеля, откуда он намеревался украсть сведения, обличающие того в преступлении. Было начато расследование, а Харди сидел в тюрьме, ожидая суда.

— Ты только подумай! — воскликнула Рэчел, глядя на Квентина широко раскрытыми глазами.

— Вот-вот, после всего, что он сделал нам и другим. Вряд ли ему удастся выпутаться из этого дела безнаказанно, и это достойная плата за те пакости, которые он делал людям. Даже если его утверждения о преступлении правдивы, Тодд нарушил закон, совершив взлом: он должен был передать свои сведения властям. Надеюсь, ему придется посидеть.

— По крайней мере, он никому не напакостит, пока сидит, если только журнал не будет печатать его статьи, написанные в заключении. Но нам он больше досаждать не будет, дорогой.

— Слава Богу! Очень хотелось бы надеяться.

— Тебе что-нибудь нужно, пока я заканчиваю дела на кухне?

Он погладил ее по щеке, не сводя глаз с милого лица.

— Все, что мне нужно, это только ты и всегда ты.

Рэчел прижалась к нему и похлопала его по плечу.

— Я у тебя есть.

— А у тебя есть я. Боже, нас ждет такая счастливая жизнь!

— Конечно, — ответила она, скрепив свои слова печатью поцелуя.

Одно прикосновение губ привело к бесчисленным поцелуям и объятиям, пока в них не вспыхнуло желание, и они занялись любовью тут же на диване.

Днем в субботу Квентин отправился с Рэчел на аукцион. Ему аплодировали стоя, когда его футболка и мяч с автографом были представлены публике. Два этих предмета принесли большие деньги в фонд расширения библиотеки. Горячий прием заставил глаза Квентина увлажниться. Он сфотографировался вместе с покупателями и поблагодарил их, а потом дал Питу Старнсу короткое интервью для местной программы телевидения.

Приняв душ и отдохнув дома, Рэчел и Квентин вместе с Куперами и Бримсфордами отправились на обед в клубе, где приятно провели время за превосходным угощением.

В субботу, в четыре часа, Квентин и Рэчел отдыхали на диване, глядя, как «Далласские ковбои» играют с Питтсбургом первый матч сезона. Несколько раз комментаторы упоминали о Квентине, о его спортивной карьере, о несчастном случае, приведшем к уходу, о скорой женитьбе на Рэчел Гейнс из Огасты, штат Джорджия. Хвалили его талант, мужество и большой вклад в дело спорта. Говорили о том, что девятнадцатого сентября Квентин приедет на матч «Ковбои» — «Детройтские Львы» в Далласе, где его будут чествовать, и что его футболка с номером будет храниться в команде как дань уважения к нему.

— Квентин, если ты нас видишь, поздравляем тебя и желаем всего наилучшего по случаю твоей свадьбы. И успеха тебе в новом деле на ранчо, — сказал один из комментаторов в конце полуигры. — Нам будет очень тебя не хватать. Спасибо за удовольствие, которое ты доставлял нам и множеству болельщиков. Ты есть и будешь одной из величайших легенд футбола, человеком, стоявшим на самом верху, человеком с настоящей Золотой Рукой, которую ты протягивал на многих игровых полях.

Квентин взглянул на Рэчел.

— Ну, что еще я могу сказать, когда меня так расписали?