Все ради любви

— Вовсе нет, мысль прекрасная, и я уверен, что ты сумеешь это сделать. Роман о таинственном убийстве, написанный умной южанкой, может стать бестселлером. Один мой друг работает в большом издательстве. Он уже много лет охотится за мной, чтобы мы вместе написали историю моей жизни.

— А почему ты не хочешь?

— Я еще не так стар и немногого добился в жизни, чтобы из этого получилась интересная история. Честное слово, мне совсем не хочется выкладывать всю свою подноготную, а только такая книга с моим именем на обложке будет иметь успех. Я тем больше ценю свои секреты и спокойствие, чем труднее мне их сохранить.

— Множество парней были бы счастливы прочитать о герое футбола, который родился и вырос в маленьком городке и прославил его.

Квентин погладил ее по щеке.

— У меня есть идея получше: ты напишешь роман, а я дам его прочесть моему другу.

— А если роман ему не понравится, но из вежливости он промолчит?

— Нормальный человек никогда не смешивает дружеские отношения с работой. Если рукопись понадобится доработать, он тебе скажет. Если роман никуда не годится, он тоже будет честен. Но хорошую книгу он купит. Я могу только направить тебя к его дверям, а войти и остаться — твоя забота. Посмотри на меня, в тридцать восемь лет я все еще играю в футбол и собираюсь начать новую карьеру. Я уйду только тогда, когда меня заставят. Многие люди думают, что я глуп и слишком стар, но это меня не волнует. Если строить жизнь по указке других, можно упустить свое счастье.

— Тебе легко говорить. Большинство мужчин всегда могли делать и говорить все, что им нравится, на публике или между собой, и без особых последствий. Но, если женщина пытается вести себя так же свободно, на нее навесят ярлык агрессивной шлюхи, ее поведение будет считаться неподобающим и неженственным. Старый двойной стандарт все еще действует, хотя многие утверждают обратное. Женщины не могут позволить себе того, что позволительно для мужчин. Если мужчина совершает ошибку, его репутация страдает редко, но, если то же самое делает женщина, ее смешивают с грязью.

— Если ты не стоишь под светом прожекторов и за тобой не охотятся средства массовой информации. Меня позорили зато, что я дважды был неудачно женат, за встречи с женщинами, которых, с точки зрения публики, было слишком много. Мое имя связывали с каждой женщиной, с которой хоть раз видели. По большей части мне требовалось сопровождение в официальных случаях, но если послушать газетчиков, это были настоящие романы.

Рэчел не удержалась и спросила:

— Случалось ли так, что репортеры своими преследованиями разрушали многообещающие отношения? (Как делает Тодд.)

— Нет, и я буду осторожнее, чтобы они не лезли в наши дела.

— Мне, пожалуй, повезло, что я овдовела, а не развелась, потому что на разведенных часто смотрят косо. Я уже говорила тебе, что родители Дэниела не одобряли его выбора и так и не приняли меня в свою семью.

— А Дэниел ладил с родителями?

— По-всякому. Они слишком властные люди: всегда хотели, чтобы все шло в соответствии с их желаниями, но Дэниел умел настоять на своем. Я не дала им наследника рода Гейнсов по мужской линии, так что, с их точки зрения, была неудачной супругой. Не хочешь ли выпить стаканчик вина?

Квентин понял, что она не хочет говорить о своих неблагополучных беременностях, о смерти младенца и неприятных родственниках.

— Давай. На ранчо у тебя будет достаточно времени и спокойная обстановка, чтобы писать. Если хочешь, я закажу Скотту кабинет для тебя. Ты даже можешь написать историю моей жизни, тогда я буду уверен, что она правдива. А если ты выйдешь за меня, то включишь в книгу красивую любовную историю со счастливым концом.

— Ты прав. Может быть, мы сделаем это вместе.

Они взглянули друг другу в глаза и поняли, что сейчас им очень хочется сделать вместе что-то другое.

Пока Квентин раздевался у кровати, тело Рэчел пробудилось, жар охватил ее с головы до ног. Напряжение и нетерпение нахлынули на нее, начисто смыв все мысли, кроме мысли о нем и о том, что сейчас будет. Она застонала от предвкушения, когда он лег рядом и заключил ее в объятия — в это мгновение разразилась бурная гроза и начался ливень.

Когда много лет назад они был в тропиках, Квентину хотелось согреться в ее лучистой радости, пережить еще одно страстное приключение. С ней ему никогда не бывало скучно, а без нее он тосковал. Его дрожащие пальцы скользнули по ее плечам, он заключил в ладони ее грудь, его губы искали ее рот. Сначала он целовал ее нежно и медленно, потом торопливо и жадно.

Они с наслаждением словно пробовали друг друга на вкус. Его губы ласкали шелковистую кожу ее шеи, ее пальцы прокладывали путь вдоль его позвоночника. Он осторожно куснул ее плечо, поцеловал ямку у основания шеи, и путешествие продолжилось. Это было очень дерзкое путешествие, вдохновляющее Рэчел и несущее наслаждение. Квентин хорошо владел искусством любви. Она застонала, когда он сжал твердые холмы ее грудей и большими пальцами ласкал их вершины. Желание их росло, огонь страсти разгорался все сильнее, их руки и ноги сплетались, они наслаждались друг другом.