Все ради мести

Юлдуз разделась, легла на свое ложе, закутавшись в шерстяное одеяло. Она уже почти уснула. Но кошачье чутье, уловило легкий шорох. Кто-то, приподняв полок шатра, проскользнул внутрь. Юлдуз лежала спиной к входу. Притворившись спящей, нащупала рукоять кинжала. Вскоре она почувствовала жаркое дыхание возле своего лица. Отбросив край одеяла, Юлдуз развернулась, выбросив вперед клинок. Но чья-то сильная рука перехватила ее кисть. Тогда она нанесла удар другой рукой. Однако кулак лишь рассек пустоту. Нанести новый удар она не успела. Обе ее руки оказались прижаты к постели. Словно кошка, Юлдуз вывернула свое тело, ногой обхватила шею противника, рывком опрокинув его на спину, оказавшись сверху. И только сейчас рассмотрела лицо своего мужа. На ее удивление он был совершенно трезв. В порыве страсти, Юлдуз отпустила захват, развернулась, сев ему на лицо. Она закрыла глаза, почувствовав, как его язык ласкает ее нежную плоть и стала слегка покачиваться в такт движениям. Руки Андрея поползли по ее телу, гладя живот, достигли груди. Юлдуз застонала. Ее руки проникли в его штаны, вытащив наружу твердый стержень. Наклонившись, она обхватила его губами, лаская языком. Сколько продолжались ласки, никто из них сказать не мог, время пролетало незаметно. Первым не выдержал Андрей. Он перевернул жену, положив ее на спину, и вошел в нее, почувствовав, как она, обхватив его ногами, подхватила ритм движений. Темп все нарастал. И вдруг взрыв экстаза, заставил обмякнуть тела. Андрей лег рядом, продолжая нежно гладить ее тело. Однако усталость долгого путешествия взяла свое и счастливая Юлдуз уснула.

Проснулась она от шума прибоя. Мужа рядом не было. Зато на своих постелях посапывали ее соседки. Спать больше не хотелось. Юлдуз оделась и вышла из шатра. Лагерь спал. Выставлять охрану не было смысла. На многие мили вокруг меркитские дозоры охраняли их покой. Песчаный пляж тянулся узкой светлой полоской. Морской прибой накатывался на него серебристой пеной, с тихим шуршанием скользя по песку. Выступающие в воду утесы, мерцали унылой чернотой, отсвечивая брызгами разбивающихся о них волн. В рассветной дымке покачивалась на водной глади "Калипсо".

Юлдуз медленно подошла к самой кромке. Ласковый, будто котенок, прибой коснулся ее ступней. Она стояла, не отводя глаз от светлеющего неба, вдыхая полной грудью свежий морской воздух. Когда ей еще удастся увидеть такую красоту. За постоянными заботами и сумасшедшим ритмом жизни, не успеваешь насладиться простыми житейскими радостями.

Небольшие волны продолжали накатываться на берег. Откатываясь назад, они, с тихим шуршанием, уносили с собой мелкую гальку и ракушки. Следом, двигаясь боком и подняв вверх клешни, спешили крабы, стремясь перед предстоящим зноем, скрыться в прохладной глубине.

Между тем новый день вступал в свои права. На горизонте появилась багряная дорожка. Стремительно разрастаясь, она помчалась в сторону берега. Вырвавшись из воды, коснулась ног Юлдуз и поползла по суше, выхватывая по пути из тени все, что попадалось на пути. Следом за этим, словно из морской глубины, выскользнул край огненного диска. Словно того и ждал, легкий бриз ударил в лицо Юлдуз, принеся с собой соленые брызги. Ветер заиграл ее распущенными волосами. С первыми лучами солнца проснулись птицы. Их крики наполнили все пространство, разбудив людей. Лагерь стал постепенно просыпаться.

Глава 8

– Ни когда больше не буду пить с русами, – Мигель, с красными от недосыпа глазами и опухшим лицом, с уважением посмотрел на ухмыляющегося Гордеева, – Ой, как голова болит. Я думал, что готов ко всему. Ан нет. Пили вчера одинаково, а мне, намного хуже…

– Не надо было мешать вино с медом, – назидательно проговорил Гордеев, – на-ка выпей, – он протянул капитану наполненную до краев кружку.

Мигель выпил чуть кисловатую жидкость мелкими глотками. Несколько минут он стоял, прислушиваясь к своим ощущениям. Затем улыбнулся.

– Кажись, полегчало…

– Ну, тогда пойдем, – махнул рукой Дмитрий, – что покажу…

Он направился к пушке, которую его люди, выкатили из длинного шатра.

– Это, что еще за диво?

Мигель обошел несколько раз вокруг литой полой трубы. Задний ее конец был расширен и запаян куполом с "шишкой" на конце, в котором было проделано отверстие. Передний конец был уже и имел небольшое утолщение в виде обода. По бокам трубы имела два толстых штыря, которые входили в пазы деревянного лафета, установленного на четыре небольших колеса.

Капитан "Калипсо" погладил рукой покрытый какими-то письменами ствол, заглянул в жерло. Провел в нем пальцами, после чего поднес их к носу. Поморщился.

– Несомненно, это устройство предназначено для стрельбы. Что-то вроде баллисты, – наконец сказал он, повернувшись к Гордееву, – но я не могу понять каким образом оттуда вылетает каменное ядро.

– Ты не далек от истины, – похлопал друга по плечу Дмитрий, – это корабельное орудие, уменьшенная копия полевой пушки. Предназначено оно для поражения живой силы противника и разрушения укреплений. Стреляет оно за счет силы пороховых газов.