Все ради тебя (СИ)

Не могу сдержать тихого смеха. Все-таки защищает…как трогательно.

— Да, был и ребенок! От Паши забеременела одна девчонка, ну и…

— Он сбежал.

Закатывает глаза и отводит их в сторону, потом бурчит под нос.

— Все равно я считаю, что это не основная причина. Все дело было в перспективе и амбициях.

— Трогательно.

— Слушайте, Лиза сама такая же! Она бы все равно поступила в этот свой универ, даже без твоей помощи, Адам! Это бы случилось все равно! Она никогда не отказалась бы от мечты, и поняла бы Пашу, если бы не...

— Помощь их отца.

Кивает.

— У нее фамилия была Миронова.

— Это фамилия ее мамы. Она сменила ее в четырнадцать.

Жмет плечами. И насмехается, зараза! Ей доставляет почти физическое наслаждение тот факт, что я ни сном, ни духом. Меня же это злит, конечно, но больше я не понимаю…почему же ты молчала, девочка? Понятно, что ты его ненавидишь настолько, что даже фамилию сменила и попыталась стереть все, но... Разве я бы тебя не понял? Я бы все принял и понял, каким бы расклад ни был, и это удручает.

Что она мне не доверилась.

Ха! А сам то?

Дважды "ха"! Однако, я ловлю внезапное прозрение. Действительно, а сам то? У тебя нос в пуху поболее будет, но разве она бы не поняла? Я начинаю в этом сомневаться…

— Наверно, он приехал, чтобы еще раз попытаться наладить их отношения. Он пытается до сих пор... — задумчиво тянет Катя, но потом вдруг хмурится, — А почему вы заговорили про дядю Андрея?

— Нет! Я больше не могу молчать! — взрывается Али, — «Дядя Андрей» вы слышали?!

Катя непонимающе хлопает глазами.

— Да ты хоть знаешь, кто ее отец?!

— Я знаю, что он игрок, поэтому их семья и распалась. Он ушел из-за этого, по крайней мере, так говорила мама, когда он пытался ее забрать. Она ни в какую. Паша остался с ней.

— То есть с вами?

— То есть с нами! Может, хватит?!

Сай снова фыркает, а Катя уже не сдерживает смешка и подходит к нему ближе. Ручку кладет на его, слегка сжимает, сказать что-то хочет? Но не успевает. Ее телефон внезапно звонит, а на экране неизвестный номер.

Она растеряна. Зато Сай реагирует молниеносно, хватает трубку и тянет за ползунок.

— Да?

Изначально рявкнув, его настроение заметно катится еще ниже. Я сразу замечаю, как скулы заостряются, взгляд леденеет, потом вспыхивает, когда опускается на супругу. Через мгновение губы искажает ухмылка, а еще через одну он с притворным, сахарным тоном кивает.

— Конечно, можно…

Катя хмурится сильнее, чем до этого мгновения. Трубка ложиться на островок. Громкая связь. И тихий смех…

— Герда, твой муж такой грубый со всеми? Или это из-за меня?

В комнате повисает почти физически ощутимое напряжение, и, спорю на что угодно, у каждого в голове один и тот же вопрос: она тоже соврала? Они общались? Или же…

— Откуда у тебя мой номер?! — вскрикивает Катя, расширив глаза от ужаса.

Понятно. Беспокоится, что мы и ее в чем-то заподозрим. Точнее, не мы. Сай. Она этого явно не хочет…

Так, надо будет узнать, что за херня между ними происходит.

А пока…

Я слышу противный смех, закатываю глаза.

— Глупый вопрос. Я могу достать номер кого угодно, малышка-Герда.

Катя густо краснеет и шипит.

— Не называй меня так!

— Да брось! Чего вы, девочки, так реагируете остро на детские клички?

— Что тебе нужно?!

Усмехается.

— Не поверишь. Помощь.

— Помощь?

— Здесь эхо?

Щурится.

— Паша, говори прямо, или я кладу трубку. В ваших играх я не участвую!

Паша тяжело вздыхает.

— Ладно-ладно, не злись. Говорю прямо — надо поговорить с глазу на глаз. Выйдешь?

— Что?! Куда?!

— Да к посту охраны, я тут.

Молчание. Катя смотрит на Сая во все глаза, но тот неумолим — хрен ему, а не «выйди на минуточку». И, кажется, Паша это чувствует. Еще раз усмехается и тянет.

— Или я могу зайти? Только вряд ли твой муж будет сильно рад меня видеть…

Однако ты сильно заблуждаешься. На это предложение Сай согласен. Он слегка щурится и кивает коротко, но Катя не спешит соглашаться. Чувствует подвох? Я его тоже ощущаю.

Что ты задумал?

Или просто не хочешь, чтобы она говорила с ним тет-а-тет? Понимаю. Я тоже не хотел бы, если честно…слишком этот Паша какой-то…блядь, наглый. Так и вижу, как бью ему по морде, и ничего с собой сделать не могу.

Терплю только ради Лизы, отвечаю.

Тем временем, Сай кивает еще раз, и тогда Катя закатывает глаза и вздыхает.

— Дом в конце улицы, зеленый фасад. На охране скажи, что ты к Салмановым. Если будут вопросы, пусть звонят.

— О, как серьезно…

— Паша! Давай только без дурости?!

— Как же я могу? Дурость — мое второе имя.

— Я серьезно. Без твоего обычного…всего!

Смеется тихо.

— Мы не виделись десять лет, Герда. С чего ты взяла, что я не изменился?

— Знаешь? Что-то мне это подсказывает…наверно, потому что дурость — действительно твое второе имя?

— Ха! Как закрутила…а раньше тихой была, скромной. У Лизы научилась дерзить?

— Или она у меня?

— А это уж совсем вряд ли. Ты в вашем неизменном дуэте всегда была ангелом. Еду.

Короткий гудок оповещает о конце разговора, но о начале чего-то другого. Смотрю на Сая. Он на меня нет. Намеренно уводит взгляд в сторону, а потом бросает.

— Ты останешься здесь, Адам.

— С чего вдруг?!