Все ради тебя (СИ)

«У каждой из нас есть. Просто некоторые предпочитают использовать только то, что снаружи, а те кто умнее, учатся использовать и то, что внутри. Это называется — подать себя»

«Они все смотрели на нее по-другому. Это значит умение подавать себя?»

«Они смотрели на нее с уважением. Если ты хочешь, чтобы на тебя смотрели также, очень важно учиться подавать себя. То есть наполнять. Чем больше ты вложишь, чем глубже выроешь свой колодец, из которого будешь черпать год за годом, тем тебе проще будет в жизни»

«Почему?»

«Потому что те другие женщины думают, что внимание к телу это все, что нужно для счастья, но это далеко не так. Тело имеет свойство стареть и портиться, и если это твой единственный источник, что тебе останется, когда он иссохнет?»

Глупая история, наверно. Тогда мне казалось вообще каким-то бредом, если честно. Колодец какой-то, источник...О чем она говорила? Для меня такие острые метафоры остались тайной, но ее образ...он не выходил из головы.

Помню, как я рисовала ее снова и снова. Лица никогда не было, но был наряд: его крой, детали, акценты. Потом я стала придумывать своей незнакомке другие наряды, которые могли бы подойти для "подачи себя" и "силы". Удачно или нет — это дело другое, но я вынесла очень важный урок: что на тебе надето, то о тебе и думать будут. Увы и ах, но встречают по одежке, как ни крути.

Тайна "колодца", конечно, меня тоже сильно беспокоила, но я доверилась маме и отложила эти мысли в дальний ящик. Спустя годы я разгадала и ее. Вообще, до конца понять, что же мама имела в виду, мне помогла практика. "Подать себя" — это искусство, как умение подобрать платье и детали к образу, чтобы о тебе не думали, как о пустышке на одну ночь.

В мире Адама грань чувствовалась сразу между женщинами и аксессуарами. Первые — статные и элегантные, умеют держать лицо, интересные.

Вторые...что ж, у меня для вас новости: ничего не изменилось. Длинные ноги, короткие юбки и низкие декольте в купе со всеми побрякушками, которые они отжали у своих папиков. Они яркие как карнавал. Обещают веселье, отдых души и тела, только...все они быстротечные и мелкие. Красивые, но прозрачные. Они не могут поддержать разговор, с ними не интересно думать, и это сплошная стагнация — скучное, пресное однообразие. Постель и ничего кроме. Наверно, все их различие заключается в цвете сосков? Хотя, это неважно, если честно. Они даже для меня значения не имеют, хотя должны? Но не имеют.

Потому что я не ревную.

Как-то так странно получается, да? Обманутая жена, преданная, израненная, но я не ревную. Дело не в них, а в нем.

Все всегда сводится к одному знаменателю: Адам Салманов.

К этой встрече я готовилась весь день. Стыдно ли мне, что я хочу произвести впечатление, хотя мне по-хорошему должно быть плевать? Ни разу. Потому что мне не плевать. Так какой смысл врать? Он знает, я знаю, мы оба в курсе, особенно после моей шедевральной угрозы об уничтожении.

Громко прозвучало, согласитесь. Я прямо почувствовала себя Дартом Вейдером нашей миленькой сказки, ну и плевать, что я здесь жертва. Все, что я делаю — осознанно. Мне не подходит роль "жертвы", и я с полным осознанием выбираю быть злодеем.

Смотри.

Медленно спускаясь по лестнице с высоко поднятой головой, я знаю, что выгляжу также охренительно, как та самая женщина из моего прошлого.

Потому что на меня смотрят все.

И да, я отдаю себе отчет, что пятьдесят процентов моего успеха — это наш развод. Но пятьдесят процентов мои, и это уже мой личный успех. Когда ты попадаешь на частную вечеринку сильнейших мира сего, в толпу шикарных женщин и, к сожалению, не менее шикарных аксессуаров — пятьдесят процентов это тоже победа.

Из-за конкуренции.

Деньги дают право выбирать, и я это теперь понимаю. Раньше не видела, но с другой стороны, раньше я во многом была слепа. Сейчас нет. Вооружившись лучшим платьем своей коллекции ярко-красного цвета и чуть выше колена (примерно на два пальца, вы же помните), я чувствую себя потрясающе. Все мое тело полностью закрыто, но спиной я ощущаю легкое дуновение ветра, и предвкушаю, как это понравится зрителям.

Особенно одному.

Я уже чувствую его взгляд.

Как забавно, да? Здесь полный зал народа, но я чувствую его нутром, поэтому выкидываю козырь на стол сразу же. В основном потому что он у меня в рукаве не единственный на сегодня.

Поворачиваюсь так, чтобы продемонстрировать наглый вырез на спине, слегка улыбаюсь официанту и снимаю бокал шампанского.

Бам!

Клянусь, я слышу, как его зубы скрипят и еле сдерживаю смешок. Он никогда не запрещал мне носить то, что я хотела, хотя и не был фанатом открытых платьев. Только если дома и для него — это всегда "да", но для остальных? Сквозь сжатые зубы "да", но лучше бы "переоденься нахрен". Это всегда читалось в его взгляде, хотя ни разу не было сказано вслух. Адам ненавидел вырезы, даже если не признавал этого, но если я их все же примеряла, то всегда держался близко, чтобы никто ко мне не подошел.

А теперь у него такой возможности нет, и это прекрасно!