Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге

- Какая глупая мысль! - усмехнулся Сад. - С тем же успехом можно попросить меня отречься от садизма, за изобретение которого я покрыл себя вечной славой и получил место в учебниках истории. Многие считают, кстати, что мазохизм есть всего лишь следствие более глубокого и фундаментального садизма, который я придумал и впервые провел в жизнь.

- Здесь есть о чем поспорить, - заявил Захер-Мазох, вспоминая слова психоаналитика, говорившего ему, что он должен защищаться даже тогда - и особенно тогда! - когда он в себя не верит.

- Вот что я хочу знать, - произнес Сад. - Почему тебя беспокоит мой переход на Другую Сторону?

- Конечно, мое поведение может показаться не слишком дружеским, - ответил Захер-Мазох. - Но меня прежде всего беспокоит мораль остальных, тех из нас, кто живет во внутреннем ядре зла; все мы почувствовали бы себя брошенными, если бы учитель, сам великий Сад, дезертировал из наших рядов.

- Отказаться от зла? Никогда! Я вернулся, мой дорогой Леопольд, и полон решимости совершить нечто значительное, нанести удар за дело зла - как мы его понимаем.

- Ах, вот маркиз, которого я так хорошо знаю! - с восторгом воскликнул Захер-Мазох. - Замечательно, что ты снова с нами. Мы живем в смутные времена, мой дорогой де Сад. Даже Ад начал меняться. Послушай, Донасьен, у меня есть друзья, с которыми тебе не мешает встретиться. С некоторыми ты уже знаком, других не знаешь. Однако могу заверить тебя: все они искренне и честно привержены делу зла.

Мечтательная улыбка тронула тонкие губы Сада. Захер-Мазох понимал, что больше ничего не следует говорить. Очень скоро великая мечта будет реализована. Он немного помассировал щеку. Вне всякого сомнения, в том месте, где Сад ущипнул его, появится отвратительный синяк. Ну и что из того? Де Сад вернулся домой! Впрочем, если подумать, теперь их встреча показалась ему забавной.

Глава 11

Великий Совет Истинного Зла состоялся в Мясном Месте, специальном помещении, которое отводилось для самых серьезных случаев. В баре внизу можно было поесть - мамалыга, деревенский соус, жареный цыпленок, а в качестве гарнира подавали окру в соусе, или коровий горох, или и то и другое. Дьявол знал, как заставить страдать человека, в особенности если он француз. Сад занял привычное место во главе стола. Откашлялся и призвал собравшихся к порядку.

- Я хочу вас всех поприветствовать, - заявил он. - Я вижу несколько старых друзей. О, вот и новое лицо! Знаменитый профессор Фридрих Ницше, как я рад вас видеть!

- На самом деле я не должен здесь находиться, - ответил Ницше. Он оказался совсем маленьким человечком, почти карликом, с роскошными усами, кончики которых загибались кверху. На нем было пенсне в золотой оправе и толстый твидовый костюм цвета соли с перцем. - Многие считают, будто мне тут самое место, поскольку Гитлер и национал-социалисты некоторое время увлекались моими работами, а термин "ницшеанский" каким-то образом связался с грязными трюками, которые они выделывали. Аналогичная ситуация сложилась и с вами, Сад, с вашим хваленым садизмом, в сердцевине которого всего лишь дурные манеры и безнадежная вульгарность. Когда я молился Сверхчеловеку, я определенно имел в виду не вас.

- Всегда приятно послушать образованного философа, - заявил Сад. - В особенности если он пытается определить зло, как следует его не испробовав. Типичный немецкий идеализм, таково мое мнение. Однако мы все равно рады приветствовать вас в наших рядах.

- Любой мясник способен на злые дела, - раздраженно проворчал Ницше. - А вот чтобы понять его метафизические последствия, требуется мыслящий человек.

- Пойдем дальше, - как ни в чем не бывало продолжал Сад. - Среди нас несколько аристократов. Жиль де Ретц, например, его мы особенно счастливы здесь видеть. Не хотите ли совершить какое-нибудь злое дело, Жиль?

- Бог не пожелал прислушаться к моему покаянию, - ответил Жиль. - И потому я готов к новым, более жестоким преступлениям. Посмотрим, как это понравится Ему.

- Вот так дух! - воскликнул Сад. - Прошу обратить внимание на графиню Елизавету Эстергази, принадлежащую к одному из самых знаменитых венгерских родов. Наиболее образованным из собравшихся здесь известна ее история: графиня принимала ванны из крови своих служанок - нескольких сотен. Только сначала Елизавета замучивала их до смерти, естественно.

- А что я могла сделать? - спросила графиня, поворачивая красивое лицо с безумными глазами в сторону Сада. - Они плохо себя вели. Кому-то ведь следовало их наказать.

Сидевший напротив нее Захер-Мазох подумал, что графиня Елизавета - самая роскошная женщина, которую ему когда-либо доводилось встречать. Вот леди, понимающая толк в страдании, - если его нужно причинить другому человеческому существу.

- Дорогая графиня, - выпалил он, - я знаю одного человека, которого необходимо наказать и который готов отдать себя в ваше распоряжение!

Губы графини презрительно изогнулись.