Все расследования отца Брауна

– Вы знаете, – говорил он, – человек в плаще не прав, Галь – не жалок. Конечно, это далекое, заброшенное селение, так и кажется, что ты перенесся лет на сто. Старые девы здесь – именно девы, престарелые барышни, исполненные изысканности и благородства, и врач у них – не врач, а лекарь. Они согласились, чтобы я ему помогал, но все же такие новшества не для них, мне еще нет шестидесяти, в графстве я прожил только двадцать восемь лет, а их адвокат выглядит на добрых двадцать восемь веков. Есть и адмирал, прямо из Диккенса. Дом у него просто набит кортиками и сушеными рыбами. Завел он и телескоп.

– По-видимому, – сказал отец Браун, – скольких-то адмиралов всегда выносит на берег. Не пойму только, как они оказываются так далеко от берега.

– Есть и священник, – продолжал врач, – точно такой, как нужно, твердолобый, консервативный, принадлежит к Высокой Церкви. Страшно ученый, седой… Шокировать его легче, чем старую деву. Здешние дамы, хоть и строги, выражаются вольно, как и те, былые пуритане. Раза два я слышал от мисс Карстейрс-Кэрью поистине библейские выражения. Как наш старик читает Библию?.. Наверное, закрывает глаза, когда до такого дойдет. Вы же знаете, я человек старомодный, меня совершенно не радуют джаз и все эти развлечения.

– Они и модных не радуют, – вставил священник. – В том-то и беда.

– И все-таки я больше связан с миром, чем такое захолустье, – продолжал медик. – Знаете, я до того дошел, что обрадовался скандалу.

– Неужели модные люди открыли это селение? – улыбнулся отец Браун.

– Нет-нет, скандал совершенно благоприличный! – заверил Тутт. – Надо ли говорить, что все дело – в сыне священника? Если у священника сын в порядке, это уже непорядок. На мой взгляд, наш случай – очень легкий. Ну скажем, кто-то видел, как несчастный пил пиво у кабачка «Синий Лев». Но вообще-то суть в том, что он пишет стихи, а это хуже браконьерства.

– И все-таки, – сказал отец Браун, – вряд ли даже здесь это вызовет настоящий, большой скандал.

– Да, – серьезно ответил доктор, – скандал вызвало не это. На самой окраине, в коттедже, который называется Мызой, живет одинокая дама, миссис Мальтраверс. Приехала она примерно год назад, никто ничего о ней не знает. Мисс Карстейрс-Кэрью говорит: «Не пойму, что ей здесь нужно! Мы не ходим к ней в гости».

– Может быть, это ей и нравится, – предположил отец Браун.

– Словом, – добавил врач, – она их раздражает. Понимаете, она привлекательна и, как говорится, со вкусом. Молодым мужчинам наши леди сказали, что она – истинный вампир.

– Тот, кто теряет милосердие, обычно теряет и разум, – заметил священник. – Можно ли жить слишком замкнуто и быть вампиром?

– Вот именно, – сказал доктор. – И все-таки в ней много загадочного. Я ее видел, она мне нравится. Такая высокая брюнетка, хорошо одета, изысканно некрасива, если вы меня понимаете. И умна, и довольно молода, но… как бы это сказать? – немало видела. Старые дамы назвали бы это «с прошлым».

– Да, – сказал отец Браун, – ведь сами они только что родились. Наверное, кровь она сосет из этого злосчастного поэта?

– Конечно, – кивнул врач, – а отец страдает. Говорят, она вдова.

По кроткому круглому лицу пробежала тень – отец Браун рассердился, а это бывало очень редко.

– Говорят! – воскликнул он. – А почему бы ей не быть вдовой? Какие у них основания сомневаться в ее словах?

– Опять вы правы, – сказал доктор. – Но суть не в этом. Сама суть, сам скандал – именно в том, что она вдова.

Отец Браун тихо и печально охнул; может быть, он прошептал: «О, Господи!»

– Во-первых, – сказал врач, – они выяснили, что она актриса.

– Так я и думал, – откликнулся священник. – И еще одно я подумал, хотя и не к делу…

– Конечно, – продолжал его собеседник, – этого хватило бы. Бедный пастырь в ужасе от одной мысли, что актерка и авантюристка навлекает позор на его седины. Старые девицы плачут хором. Адмирал признался, что когда-то был в театре, но не согласен терпеть лицедеев «в нашей среде». Мне лично это не мешает. Она – истинная леди, хотя и загадочная, вроде Смуглой леди сонетов. Поэт в нее очень влюблен. Я, старый дурак, ему сочувствовал, совсем разумилялся, но тут ударил колокол. Именно мне пришлось стать вестником беды. Понимаете, миссис Мальтраверс – не просто вдова. Она – вдова мистера Мальтраверса.

– Да, – сказал священник, – разоблачение страшное!

– А мистер Мальтраверс, – продолжал его друг, – убит в этой самой деревне года два назад.

– Помню, помню, – сказал отец Браун. – Кажется, врач признал, что его стукнули по голове.

Доктор Тутт ответил не сразу, а отвечая – хмурился.