Все реки петляют (СИ)

А тут новая незадача — соприкасающиеся кромки крышек и банок недостаточно плоские. И выбирать остающиеся зазоры за счёт эластичности прокладок некузяво — мы не готовы к созданию прижимного устройства, действующего всё время хранения консервов — хотелось обойтись обычной обвязкой через бумажку. Для выравнивания соприкасающихся поверхностей прошли по стеклу точилом с мелкой фракцией абразива — вышло гладко.

Следующий "дополнительный" урок прошел на кухне. Мы просто приготовили тушёнку. Четыре банки. Каждая объёмом в четыре пинты. Как я понял, это немного меньше трёх литров. Но больше двух. Если кто-то сомневается в том, помню ли я рецепт, докладываю, кроме мяса в состав этого продукта допускаются только соль, перец и лавровый лист. Впрочем, отсутствие двух последних компонентов не сильно меняет результат.

Чтобы закрыть тему, сразу замечу — наш ставший уже достаточно дружным творческий коллектив слопал эту тушёнку в четыре захода по одной банке с интервалом в месяц. Ни одна банка за время хранения крышку не отстрелила. Ну а я во время приготовления консервов успел поведать о том, что портят продукты микроорганизмы, которые гибнут при нагреве. В моменты употребления не один раз добавил, что остывшая после нагрева тушёнка притянула к себе крышку, а тот факт, что плотность не нарушена, проиллюстрировал шипением при вскрытии. Да, бумажку для крепления крышки мы приматывали от всей души. Тут бы, конечно, скобой прижать из пружинистой стали, но пока в этой области мы на нулевой отметке, а как обстоят с этим дела в окружающем нас мире, я не выяснил. Не получается вспомнить обо всём вовремя.

До конца учебного года мы успели ещё и керосин отделить от остатков нефти, и соорудили обычную керосинку с фитилём. Фитиль быстро прогорал, а вытаскивать его приходилось щипчиками. Но, в принципе, система работала. Бетти сразу ввела её в эксплуатацию и извела весь керосин, когда мы готовили новую порцию тушёнки. Для папы. Его ближнему кругу как раз на четыре каши с мясом. Так что новых технологических прорывов не было. Мы закрепляли достигнутые успехи и перенимали умения кузнеца, работая при нём то чернорабочими, то подмастерьями. Признаться, мне этих знаний и самому не хватало, ведь в старые времена в ходу были многие технологические хитрости, к нашему просвещённому веку надёжно забытые за ненадобностью.

Как-то незаметно подкрался к концу учебный год. Ученики разборчиво писали, уверенно, хотя и не быстро, читали и умели складывать и вычитать числа в пределах сотни. Повышение же уровня их трудовых навыков я бы оценивать не взялся — многого успели нахвататься, но чего-то уж очень значительного не достигли.

Посаженую в августе картошку мы частично выкопали в конце ноября — она была мелкая и уродила плохо. Зато, после хранения в подвале, дала всходы. Как, впрочем, и та, что просто пролежала в погребе. И оставшаяся на зиму сидеть в земле. Ту, что из подвала, мы посадили в конце марта — здесь в это время уже вполне убедительная весна.

Сонька с нетерпением ждала возвращения отца и надеялась, что тот снова покатает её на своём судне. Мэри по этому поводу тоже питала небезосновательную надежду — как же юная леди сможет обойтись без прислуги! Меня же тянуло в Лондон. И нефти надо закупить как следует, и банок стеклянных заказать в промышленных масштабах, выяснить вопросы с пружинящими материалами, узнать, из чего делают свёрла, которыми высверливают пушечные жерла — знать бы еще, сверлят ли их вообще…

Ещё беспокоился — привезёт ли отец ещё каучука. И можно ли его купить в Лондоне. Или заказать, а то прокладок у нас осталось всего на четыре банки — это же смех на палочке!

Глава 9. Каникулы. Начало

Считается, что каникул очень ждут школьники. Но в нашем случае получилось наоборот — ученики пребывание в нашей школе считали отдыхом от работ по дому. К тому же здесь кормили. Они даже воскресеньям не радовались — если не учёба, то, или поход в церковь, или бесконечные вода, дрова, уборка. Хотя обычно и то, и другое, и третье последовательно. На занятиях же их развлекали, а гурьбой даже непростые дела делаются веселей.

В мае пришёл из Карибского моря папенька на своём судне и привёз фунтов десять каучука. И горсть самородков платины — она всё-таки и сейчас драгметалл в какой-то мере. Ходят слухи, что из неё делают очень качественные поддельные серебряные монеты.

Сонька тут же давай проситься с отцом хотя бы до Лондона. Однако надеялась на продолжение круиза и участие в каботажных рейсах в окружающих Остров водах. Как-то вот стремилась она в моряки, хотя мне это не слишком нравилось — не женское дело болтаться в океанах. Может быть, из-за чувства протеста, что не парнем родилась? Не все её мысли мне доступны.