Все романы в одном томе

— Боюсь, что так. Мэгги в простоте душевной сделает все, что сможет, но она выводит Билла из терпения своей набожностью, хотя мне кажется, что они все еще очень привязаны друг к другу. По-видимому, она не просто благочестива. Возможно, она действительно впадает в состояние экстаза, о котором большинство последователей Уэсли знают только понаслышке, — это написано на ее лице. Но ее отношения с мужем от этого не улучшаются. В теперешнем его настроении Билл приходит в неистовую ярость от душеспасительных разговоров, а бедняжка Мэгги обрела Христа и не может молчать о нем.

— А если я попробую подействовать на него через детей? Ты говорил, что у него их много.

— Даже слишком: у всех здешних рыбаков огромные семьи. Правда, одного из мальчиков он любит больше других, хотя я не уверен, что даже через него тебе удастся чего-нибудь добиться. Насколько я могу судить, остальные неблагодарная почва; их никак нельзя сравнить ни с отцом, ни с матерью. Но у этого мальчика необыкновенное лицо, и я слышал от Повиса, что Билл в нем души не чает. Я пытался подружиться с малышом, но сблизиться с кем-нибудь из Пенвирнов очень трудно из-за вечных нападок Фанни и гордости Билла. Все его дети, по-моему, боятся со мной разговаривать. Я подозреваю, что Билл им это запретил; он, возможно, опасается, как бы я не подумал, что раз они проявляют дружелюбие, то, значит, хотят что-то у меня выклянчить. Видишь ли, некоторые из рыбаков уже пробовали этот способ. К сожалению, больше я ничем не могу помочь тебе, Би. Тебе придется попробовать самой.

— Во всяком случае, ты, я думаю, согласишься, что мне не остается ничего другого, как попробовать. Я не смогу смотреть в глаза ни одной матери, если не найду способа помочь этим людям.

Доктор приехал в девять, и, выходя за ним из комнаты больных, Генри сиял от радости. Осмотр обоих пациентов дал самые утешительные результаты.

— Надеюсь, — сказала Беатриса, — что моя невестка провела ночь хорошо?

— Она еще спала крепким сном, когда я уезжал. У меня сегодня большой обход, и я выехал из дома рано. Он повернулся к Уолтеру.

— Я хотел бы поговорить с вами наедине.

— Со мной? — удивленно спросил Уолтер. Генри помрачнел.

— Если вы не решаетесь сообщить нам что-то дурное, доктор, — сказал он, — то мы с женой предпочли бы…

— Нет, нет, это не имеет никакого отношения к мальчикам. Мне надо посоветоваться с мистером Риверсом совсем по другому делу.

Уолтер провел его в кабинет. Лицо доктора стало очень серьезным.

— Скажите мне, — начал он, — вы не замечали в поведении миссис Риверс чего-нибудь необычного?

— Ну… только то, что вы сами видели: она не умеет сдерживаться.

— Вам не приходило в голову, что это может быть связано с душевным заболеванием?

Уолтер растерянно посмотрел на него.

— Я… не думал об этом. Вы хотите сказать, что она… сумасшедшая?

— Пока не берусь это утверждать, но она кажется мне не вполне нормальным человеком. Говоря откровенно, вчера вечером, впервые услышав ее голос, я подумал об алкоголизме, но, по-видимому, дело не в этом.

— Я никогда не замечал, чтобы она пила.

— Во всяком случае, вчера она была совершенно трезва. Я не вполне понимаю, что с ней такое. В моей практике я еще не встречался с подобными случаями. Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь о ее обычном поведении о ее привычках, например?

Уолтер заколебался, и лицо его болезненно сморщилось.

— Когда она приезжала сюда прошлым летом, я заметил, что ее истерические припадки и… все остальное — стали сильнее. А теперь — не знаю; она только что приехала. Но мне следует объяснить вам, что за последние пять лет я почти не виделся с моей женой. Мы обвенчались, зная друг друга очень недолго — меньше месяца, а через четыре года почти совершенно разошлись. То есть каждый год она приезжает сюда на несколько недель… но и тогда мы встречаемся только за столом, два раза в день. Она встает поздно, и я уже обычно работаю, когда она выходит из своей комнаты.

— Значит… простите меня… у вас отдельные спальни?

— Да. Когда она приезжает, я сплю в этом кабинете, куда, как мы уговорились, она не должна входить.

— Поэтому вы и не заметили некоторых симптомов. Я могу только посоветовать вам обратиться к специалисту по душевным болезням. Лучше всего покажите ее кому-нибудь в Лондоне.

— Непременно, если мне удастся убедить ее поехать туда. Но я не имею на нее почти никакого влияния и в ближайшее время все равно не могу уехать отсюда. Мои сестра и зять не знают Корнуэлла, и им нужна моя помощь. А пока — что нам предпринять? Ей нельзя оставаться здесь, даже если бы в доме была свободная комната. Моя сестра едва начала оправляться от долгой болезни после несчастного случая, который стоил жизни одному из ее сыновей; она сама уцелела только чудом, — а теперь еще и это… Я не могу допустить, чтобы повторилась вчерашняя сцена.

— И для мальчиков это также было бы крайне вредно — после такого потрясения им нужен полный покой. Если я могу чем-нибудь помочь вам…