Все Снегурочки делают это

— Я узнала это несколько минут назад. Мы с Пал Михалычем шли в кофейню, он увидел название и сказал это…

Роман продолжал метаться туда-сюда перед витриной магазина. Когда он приближался к кофейне, я тянула его назад.

— Не отвлекай их.

А потом сама пыталась высунуть нос и посмотреть, что происходит. Но с этого ракурса ничего не было видно.

— Значит, твои родители развелись когда тебе было семь лет, — произнесла я.

— Да. Я никого не виню. Мама устала быть одна, папа все время пропадал в командировках. Он тогда только основал компанию. И, кажется, ей кто-то что-то про него рассказал.

— Что у него кто-то есть?

— Я не знаю. Я тогда был ребенком, и все это осмыслил гораздо позже. Какие-то смутные воспоминания, обрывки разговоров… В общем, они расстались. Она вышла замуж, правда, ненадолго. Он так и не женился больше, хотя женщины были.

— И вот теперь они снова встретились.

— Они не виделись… я не знаю сколько лет.

— Тамара очень красивая, — произнесла я.

Не знаю, с чего вдруг мне захотелось это сказать.

— И очень молодо выглядит, — добавила я.

— А папа не очень молодо. Хотя он старше всего на три года.

— Знаешь, когда он ее увидел… мне кажется, он помолодел лет на десять. Преобразился на глазах.

— Как получилось, что вы с папой пришли в эту кофейню? — Роман остановился передо мной и посмотрел мне в глаза.

— Я часто сюда хожу. Вот и предложила ему посидеть здесь часок. До нашего следующего выхода… Слушай! Ведь нам с Пал Михалычем еще нужно наградить сотрудников. Сколько сейчас времени?

— Неважно. Мы ни в коем случае не будем им мешать.

— Ты думаешь, они помирятся? Ты этого хочешь?

— Конечно, я этого хочу! Я с семи лет мечтаю, чтобы они снова были вместе!

— Ладно, тогда… Придется тебе снова побыть Дедом Морозом.

— Что?

— Я не могу подвести Пал Михалыча. Я должна вручить грамоты и призы. Для него это важно.

Глава 12

30 декабря никак не закончится)

Я уже начала стучать зубами. На улице далеко не май месяц, а я выскочила в тонких колготках, хоть и в накинутой на плечи шубе. Мы же собирались кофейню, торчать на морозе я не планировала!

— Ты замерзла, — заметил, наконец, Роман.

— Немного, — произнесла я застывшими губами.

— Вот я дятел! Совсем заморозил Снегурочку.

Он расстегнул свою дубленку, подошел, и, притянув меня к себе, укрыл ее полами.

О, боже!

Я застыла в его теплых объятиях, уткнувшись носом в свитер. Его руки обнимали меня за плечи, мне было необыкновенно хорошо. Я могла бы стоять так целую вечность!

— Согрелась? — спросил Роман.

Я не знала, что ответить. Интересно, если я скажу: “да”, он меня отпустит? Я молча кивнула.

— И все же нос у тебя холодный.

Роман наклонился и коснулся губами моего носа.

Я, кажется, перестала дышать.

Еще немного, и его губы могут коснуться моих губ…

— Тебе бы не помешала чашка горячего чая. Или какао.

Я очень люблю какао. И имбирный чай люблю, он прекрасно согревает в зимние морозы. Но сейчас я хочу, чтобы меня грел Роман!

— Пойдем, — он потянул меня за руку.

Я нехотя от него отлипла.

— Может, еще рано?

— Мы уже полчаса тут торчим. Раз никто из них до сих пор не ушел, значит, у них все нормально.

Он посмотрел на меня так, как будто сам не был уверен в своих словах.

— Ты прав. Если бы что-то пошло не так, Пал Михалыч бы уже вышел.

Мы подошли к дверям кофейни. Через стекло было видно, что Тамары и Павла Михалыча там нет.

— Странно, — произнес Роман.

— А где Тамара? — спросила я у официанта, как только мы оказались внутри.

— Уехала, — выдал он.

— Как уехала? — хором произнесли мы с Романом. — Из кофейни никто не выходил!

— Она и тот седой мужчина вышли через заднюю дверь, там у нас двор и стоянка. Сели в машину и укатили.

Роман провел меня к столику у окна и заказал две кружки какао.

— Это же хорошо, что они уехали вдвоем? — произнес он.

— Ну конечно! Это просто прекрасно.

— Интересно, куда они поехали?

— Наверное, домой.

— К маме или к отцу?

— Да какая разница! Главное, что они вместе.

— А вдруг они сейчас ругаются? — Роман смотрел на меня с надеждой, как будто очень хотел, чтобы я опровергла его слова.

— Может, и это не плохо.

— Неплохо?

— Лучше ругаться, чем не разговаривать много лет. Пусть выскажут друг другу все, что накопилось.

— И снова расстанутся?

— Я почему-то уверена, что не расстанутся. Ты бы видел, как они друг на друга смотрели!

— Я видел…

Роман был задумчивым, немного потерянным, и очень напоминал мне маленького мальчика. От его дерзости и нахальства не осталось и следа! Он так трогательно переживает за своих родителей, так искренне хочет, чтобы их семья снова воссоединилась… что у меня даже слезы на глаза наворачиваются.

Я тоже очень хочу, чтобы у этих троих все было хорошо. По прихоти судьбы я узнала из всех довольно хорошо за короткий срок. И эта троица мне очень нравится!

Решив отвлечь Романа от тревожных мыслей, я начала рассказывать, как сегодня опростоволосилась перед Павлом Михалычем. Потом, правда, смутилась и прикусила язык — ведь речь шла о поцелуе… Но зато я точно его отвлекла и развлекла.

— Представляю, какой у меня был вид, когда Пал Михалыч обернулся! И боюсь даже представить, что он обо мне подумал.