Все сошли с ума

— Или сильфид… — как ни в чем не бывало продолжал издеваться над бесконечно далеким от литературы Болдыревым Толкушкин.

— Да бабы это, только красивые… — пошутил Маркелов.

— Бабы — это по части Алиске…

— Легок на помине, — прошептал на ухо Маркелову приблизившийся к нему в этот момент Толкушкин.

Мамедов стоял на пороге, сверля пронзительным взглядом оторопевшего Болдырева.

— Я что-то, Сергей, не пойму, ты дежуришь или дурака валяешь? — Строго спросил Алискер. — А ты, Вадим, почему все еще здесь? Разве ты не должен сейчас заниматься проводкой в «Техасе»? И где Ганке?

— В «Техасе» нам сказали, что все переносится на завтра. А Валентиныч пошел домой обедать.

— В таком случае, почему вы мне не доложили, как только приехали?

— Ты же в кабинете у Валандры был.

— Я уже два часа, как освободился! — Алискер повысил голос — Самодеятельностью занимаетесь? А ты что, Валера, улыбаешься? — Обратился он к Толкушкину, который переглядывался с Вадиком. — В общем, друзья, давайте так: кто работать не хочет, пусть прямо об этом скажет.

— Да что ты Алискер… — Хотел было что-то возразить Толкушкин.

— Я тебе слово давал?! — вспылил Мамедов. — Здесь тебе не творческая тусовка! Я созвонился с «Интимом»…

По дежурке пронесся легкий смешок.

— Что смешного, блин! — Мамедов оглядел присутствующих, — маленькие, что ли! Валера и Вадик, вы пойдете. Сделаете замеры. К концу дня доложите. Смету я сам составлю.

— К концу доложим, — сострил Маркелов.

— Очень остроумно! — Мамедов нахмурился, — все понятно?

— Понятно, — Вадик кивнул, — они расплачиваться будут презервативами?

— Резиновыми куклами, остряк, — оборвал его Мамедов, — а я вам их буду выдавать, если хорошо работать будете.

— Ладно, Валера, пошли, — Маркелов поднялся и направился к выходу, — а то мы сейчас договоримся.

Глава вторая

Ровно в восемь в прихожей раздался звонок. К этому времени Вершинина успела приготовить ужин, покормить сына и поесть сама. Естественно, привела себя в порядок, по-новому уложила волосы, освежила макияж, сменила халат на брючный костюм в тонкую полоску и надела туфли на высоком каблуке.

Посмотрев в глазок, она увидела темноволосого мужчину средних лет, на вытянутом лице которого застыло напряженно-тревожное выражение. Тем не менее его маленькие черные глазки и высоко расположенные над ними густые, на клоунский манер поигрывающие брови придавали его продолговатой физиономии забавную живость и шарм непосредственности.

Впрочем, это благоприятное впечатление почти сводила на нет прямая длинная линия его рта. Тонкие губы мужчины были не сомкнуты, и темная щель между ними, как показалось наблюдательной Валентине Андреевне, даже в своих детективных романах прибегавшей к ярким метафорам, зияла пугающей неизвестностью.

— Кто там? — Возлагая руку на щеколду, спросила Вершинина.

— Мы с вами договаривались, Валентина Андреевна.

— Проходите, — Валандра открыла дверь и посторонилась, пропуская таинственного незнакомца.

На госте был строгий темно-синий костюм и начищенные до зеркального блеска туфли.

— Сюда, пожалуйста, — она сделала рукой приглашающий жест.

Гость молча прошел в гостиную.

— Присаживайтесь. Кофе хотите?

— Спасибо, не откажусь. — Он медленно опустился в кресло.

Валандра прошла на кухню и вскоре вернулась с подносом, на котором возвышался эффектный фарфоровый кофейник. Компанию ему составляли две миниатюрные чашки на таких же игрушечных, разрисованных пастушками со свирелями блюдцах.

Кофе она решила предложить посетителю, чтобы выиграть время. Дело в том, что его лицо показалось ей знакомым. Она точно знала, что никогда не встречалась с ним лично, ей не был знаком его голос, но что-то такое подсказывало ей, что где-то она его видела. «Господи! — Осенило ее, — это же Дыкин — мэр нашего города». Его фото частенько мелькают в прессе, да и на телевидении он появлялся не раз. Вершинина вышла в гостиную с подносом в руках.

Разлив кофе по чашкам, она устроилась в соседнем кресле.

— Итак? Я вас слушаю.

— В квартире кроме нас есть еще кто-нибудь? — он покосился на дверь в смежную комнату, из-за которой раздавались звуки смодулированных компьютером выстрелов.

— Только мой сын.

— Я бы не хотел, чтобы он меня видел, — с серьезным лицом произнес незнакомец.

— К чему такие предосторожности? — спросила Вершинина, но все же сходила и предупредила Максима, чтобы он не выходил из комнаты без разрешения.

— Сейчас вы все узнаете, — таинственно произнес посетитель.

— Сразу хочу вас предупредить, что я работаю с группой людей, которых я, в случае, если мы с вами договоримся, должна буду посвятить в обстоятельства дела.

— Это очень конфиденциально. Я бы попросил вас…

— Я вас понимаю, но изменить порядок ведения расследования не могу. У меня своя команда, люди, которые работают со мной не первый год и которые помогли мне раскрыть ни одно преступление, — авторитетно сказала Валентина Андреевна.