Все способные держать оружие…

Гейнц продолжал вытирать руки – чисто механически. Они уже давно перестали быть маркими. А чистых рук у механика просто не может быть, даже если он неделю проработает прачкой в китайской прачечной.

– Я уже знаю, – сказал он. – Фрекен Зоя звонила. Мы отправим ей на помощь Юру.

Здесь будем управляться сами. Денег там не нужно?

– Нет, это полицейский госпиталь…

– Он очень тяжело пострадал? Я не стал расспрашивать Зою, она была взволнована.

– Тяжело, Гейнц. Боюсь, это не на один месяц.

– Да-а… – Гейнц присвистнул.

Тедди был совладельцем мастерской; на его плечах лежала вся денежная и юридическая часть. Теперь придется нанимать бухгалтера со стороны, а это всегда невыгодно. По многим причинам.

– «Опель» я оставлю, – сказал я,

– Конечно.

– У тебя не найдется подержанного мотоцикла?

– Именно мотоцикла? Я спрашиваю, потому что есть несколько автомобилей. Может быть…

– Нет, я предпочел бы мотоцикл.

– Можно посмотреть. Мы ничего не готовили к продаже, потому что нас буквально завалили автомобилями.. Пришлось даже нанимать двух рабочих. Большой спрос на недорогие автомобили. И одновременно большое предложение.

Большой спрос и большое предложение… На площадке и на эстакадах стояло с десяток еще не слишком старых, но уже многое повидавших машин. Гейнц и его команда: моторист Юра Турчин и слесаря-универсалы Руперт и Гайнан – превращали их в почти новые. Среди ординарных «опелей», «Маргарит» и подобных им я с удивлением увидел «роллс-ройс» и «алмаз». Гейнцу, наконец, крупно повезло.

Мотоциклы стояли в железном боксе, буквально раскаленном солнцем. Всего их было шесть штук, но интерес могли представлять только два: старый кроссовый «Байер», переделанный на двухместный, и итальянский «гаудэамус» – машина более новая, но и более тяжелая.

– Ты их пробовал? – я показал на своих избранников.

– Да. Моторы отличные. «Гау» разгоняется немного медленнее, но идет ровнее.

«Байер» немного рыскает. Это их общая беда,

– Понятно… – Я приложил ладонь к накладке на баке «Байера», сравнил ее с накладкой «Гау». – Значит, моторы одинаково хорошие? Ты мне сдашь напрокат «Байер»?

– Возьми. Михаил, скажи мне: это как-то связано с тем, что произошло с Федором?

– Да. На тысячу процентов.

– Тогда ты можешь не доставать кошелек. Мотоциклом ты будешь пользоваться за счет предприятия. Если нужно что-то еще, скажи.

– Ты можешь сделать другие накладки, потолще? Мне нужно спрятать пистолет.

Гейнц внимательно посмотрел на меня. Потом снял накладку, внимательно на нее посмотрел – снаружи и изнутри.

– Пойдем в мастерскую, – сказал он.

Через час я выехал из ворот «Левши». Сумка была плотно пристегнута к боку багажника, с другой стороны для равновесия висела полная канистра. Коленями ощущались не слишком удобные, толстые и твердые накладки. Под левой были обоймы, под правой – пистолет. Нужно две секунды, чтобы отогнуть тонкий резиновый клапан и выхватить оружие…

Тина сидела в кофейне, где я ее оставил. Там работало видео, и полтора десятка посетителей внимательно смотрели на экран. Я пока ничего не видел и тем более не слышал, но уже ясно было: произошло что-то еще.

Я подошел к столику. Тина взглянула на меня. Потом выдохнула воздух – так, как выдыхают сигаретный дым: через вытянутые губы.

– Мобилизация, – сказала она. – И – сообщили о похищении наследника.

– Именно похищении?

– Да.

– Кого мобилизуют?

– Пока только первую очередь. Моряки, морская пехота, егеря. У тебя какая?

– Третья. Войска управления и связи.

– Об этом пока не объявляли.

– Хорошо. Значит, войны не будет. Поехали.

– Поехали, – она встала. Выходя, я положил на стойку рубль. Буфетчик не заметил.

Он смотрел на экран, и по лицу его катились капли пота.

Год 1991. Игорь 14.06. 05 час. Звенигород. Пристань «Хассель, Денисов и К»

Я долго бился над своим лицом и наконец смог сделать так, чтобы оно ничем не напоминало мою фотографию, попавшую в лапы «Муромца». И на сегодня надо озаботиться какой-нибудь экранировкой – пока я не попаду в Москву, под защиту армейских вседиапазонных шумогене-раторов. Чем бы ни был прибор, впаянный в меня, он отзывался на кодированный запрос серией весьма мощных радиоимпульсов, пеленгуемых в радиусе по крайней мере двадцати километров. С другой стороны, я, похоже, чувствовал – не знаю, почему – этот запрос и, следовательно, мог заранее знать о приближении преследователей. Кроме того, Вадим рассказал, что первые два пеленгатора собрали вручную, один из них я грохнул у дома деда, второй захватил, а мастерская, принявшая заказ, выдаст новые приборы не раньше, чем в четыре часа дня сегодня. Следовательно, определенный резерв времени у меня был… вот только на что его потратить?

Ворота пристани были закрыты, я посигналил, как требовалось: три коротких и длинный. Из будки на территории пристани вышел седоватый толстяк, сонно потянулся и направился к нам. Судя по всему, это и был дядя Саня.

– У меня партия груза по контракту «Кенигин», – сказал я, опустив стекло и высунув голову.