Все сражения русской армии 1804-1814. Россия против Наполеона

Наступление на сам город несколько было задержано бесплодными переговорами с депутацией от магистрата с просьбой о перемирии. Только около 10 часов утра союзники начали наступательное движение со всех сторон на предместья и вынудили противника отойти в сам город. Упорный бой кипел на городских улицах, когда примерно после 12 часов был взорван единственный мост через р. Эльстер. Мост заминировали еще ночью (заложили три бочки с порохом), и было приказано взорвать его «при первом появлении противника». Ответственным за это дело являлся генерал граф Ш.Ф. Дюлолуа, перепоручивший взрыв своим подчиненным. В результате приказ о подрыве моста отдал саперный унтер-офицер, когда небольшое количество русских егерей из корпуса Ланжерона проникло в близлежащие дома. Последствия преждевременного взрыва для французов оказались ужасными, так как значительное количество их войск (до 20 тыс. человек) и обозов еще оставались в городе. Они оказались запертыми в городе. Не многим из них удалось избежать смерти или плена. Многие вплавь, как маршал Макдональд, бросились в быстрый Эльстер, и им удалось добраться до другого берега, а многие, как маршал Понятовский (произведенный в маршалы на поле боя при Лейпциге), утонули. Остальные попали в плен, среди них командиры корпусов генералы Лористон и Рейнье, а всего в общей сложности за время боев пленено сорок шесть наполеоновских генералов и четырнадцать было убито. Военнопленным союзники сочли и саксонского короля Фридриха-Августа (отправили в Берлин), несмотря на его запоздалое раскаяние.

Потери армии Наполеона за все время Лейпцигского сражения оказались огромны. Исследователи обычно оперируют цифрами вокруг числа 60 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными (приводится цифра в 37 тыс. человек). По всей вероятности, значительно больше, так как считается, что из Лейпцига смогли вырваться едва 100 тыс. французов. Победителям досталось 325 орудий, большое количество обозов, парков и вооружения. Потери союзников, правда, также были велики – от 50 до 80 тыс. человек, но при имевшемся численном преимуществе они оказались не так чувствительны, в любом случае у них оставалось где-то 250 тыс. человек. Так, в труде классика нашей военно-отечественной историографии М.И. Богдановича приводятся следующие данные об убыли в рядах союзников убитыми и раненными при Лейпциге: русских – 22 604, пруссаков – 16 430, австрийцев – 12 653 человека [520] . Среди убитых было и девять русских генералов: И.Г. Шевич, Н.Д. Кудашев, Я.Е. Гине, И.Б. Ререн, Ф.А. Линдфорс, И.В. Мантейфель, Д.П. Неверовский, И.И. Полетаев и В.И. Каратаев. Но союзники, в первую очередь российская армия, по праву праздновали победу. Александр I за воинские заслуги в этом сражении возвел Барклая де Толли и Беннигсена в графское достоинство Российской империи. Не были забыты и другие военачальники.

Говоря о результатах Лейпцигской операции, проще всего приписать причину неудачи Наполеона явному численному превосходству союзников. Правда, до этого французский полководец очень часто бил противников, имея в своем распоряжении меньше сил, выигрывал за счет умения, тактической выучки войск, благодаря наличию опытного и инициативного командного состава, а также верной оценки ситуации и нестандартным стратегическим ходам. Хотя, безусловно, при Лейпциге фактор численного преимущества сыграл определенную роль, его не стоит абсолютизировать. Прежде всего, приходится признать, что армия у Наполеона была уже не та, что прежде. Изменилось в худшую сторону качество войск, набранных на скорую руку, хотя все еще демонстрировавших высокую боеспособность. Но и противник (русско-прусские, но не австрийские войска) показывал зачастую образцы воинского мастерства, не уступающие французским, а с учетом моральных факторов (стойкость русских солдат и антифранцузская ненависть пруссаков) боеспособность союзных армий поднималась на порядок выше. Также немаловажное, а скорее всего первостепенное значение, имела выработка в верхах коалиции нетрадиционной стратегии. Наполеона переиграли там, где раньше он был сильнее всего. Сначала его переходили и измучили, вырвали инициативу, заставили догонять, а вот сил и средств у того не хватило, чтобы переломить ситуацию в свою пользу. Была задумана и осуществлена сложная (очень опасная) многоходовая стратегическая комбинация, поставившая в невыгодные условия маститого полководца, из которого он не нашел достойного выхода. Союзники допускали массу промахов (немудрено, имея во главе такого военачальника, как Шварценберг), но не сделали ни одной грубой ошибки, за которую могли бы поплатиться своим поражением, а расплата последовала бы незамедлительно. Наполеону не за что было зацепиться, чтобы победить, его военный гений и целеустремленность в данном случае оказались бессильны.