Все средства хороши!

«Груз, точнее гроб, на территории завода, — размышлял убийца. — И сейчас знакомые его пропустят на территорию, а я останусь за забором! Спокойно! — Убийца стер с лица пот, попытался улыбнуться. Не получилось, но, как ни странно, это его и успокоило. — Спокойно, — повторил он. — На территорию завода его пропустить не могут. Нет у него там знакомых. Да и быть не может. Он же взял с собой лопату. Подозрительно, если не сказать больше, будет выглядеть человек, который проехал на территорию завода на своей машине и своей же лопатой в свою же машину что-то там накапывает. Авдоев так рисковать не будет».

Логика логикой, но, когда ты повлиять на ход событий не можешь, она не помогает. Убийца пережил пару очень тревожных минут, когда Авдоев притормозил у проходной завода. Но там оказалась яма. Всего лишь яма.

Убийца опять провел ладонью по лицу, стирая пот, и шумно выдохнул. Игрушка, висевшая на зеркале заднего вида, нервно дернулась и упала на пол.

«Ну и пусть», — отстраненно подумал убийца.

Авдоев за дорогой не следил. Он потерял за прошедшие дни не только всех товарищей и коллег, но и остатки страха и неуверенности. Весь мир теперь ему был безразличен, он теперь хозяин этого мира и его повелитель.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Машина, ехавшая за ним, не вызвала в его мозгу ни капли подозрений.

— Да, парень, — обратился он к водителю, ехавшему сзади. — Небось на огород едешь, копать что-нибудь. Картошку, наверное. Или еще чего-нибудь. Да?! Ну и катись. Катись, понял! Я тоже еду выкапывать. Но не какую-то там картошку. Что я, дебил, что ли. Или ты думаешь, что дебил? Да? Ты так думаешь? — Авдоев потерял остатки разума, орал в зеркало заднего вида, на дорогу не обращал никакого внимания. Машина съехала с дороги в канаву. Авдоев вырулил на дорогу и, косясь в зеркало, заорал: — Я не дебил! Ты понял! Мудак, я не дебил! Не дебил! — Он оторвал зеркало и заколотил им по рулю. Зеркало разбилось, осколки посыпались на коврик. — Не дебил!!! — взревел Авдоев и крутанул руль на встречную полосу. Водитель встречной машины попытался увернуться, но скорость была слишком велика и машину выбросило с дороги.

Убийца следил за манипуляциями Авдоева и потел. Рубашка, пропитавшись потом, прилипла к телу. Было неприятно.

В тот момент, когда Авдоев стал уделять повышенное внимание зеркалу и позабыл о дороге, убийца испугался по-настоящему. Казалось, сердце оторвалось от своего привычного места и упало куда-то вниз.

«Заметил, — стучала в голове мысль. — Заметил, заметил, заметил!»

А то, что Авдоев вытолкнул с дороги машину с целой семьей, убийцу развеселило до такой степени, что он рассмеялся. Он смеялся безмолвно, губы не складывались в улыбку, а превращались в оскал. В нем было что-то нечеловеческое. Человек не смог бы убить женщину, на которую смотрел с обожанием, которая представлялась ему богиней любви, ласки, вожделения. Убийца пристрелил Ольгу молча и безжалостно.

Авдоев был в бешенстве. Руки, ставшие влажными от пота, скользили по рулю, как коньки по льду, и управлять машиной было трудно.

Навстречу вылетел здоровенный грузовик. Авдоев еле вырулил на свою полосу и избежал столкновения. Водитель грузовика, даже не притормозив, понесся дальше.

— Гаденыш, — ругнулся Авдоев. — Хоть бы на тормоза нажал. И как таким только права дают? Вообще менты до ручки дошли. Сумасшедших на дорогу выпускают, а?

Авдоев недоуменно посмотрел на непослушный руль, на свои руки, и по лицу пробежала волна отвращения. Голова стала ясной и четкой. События последних минут показались ему просто ненужными и вылетели из головы.

Достав тряпку, Авдоев насухо вытер руль, затем руки, глядя все время на дорогу.

«По-идиотски было бы, — подумал шеф, — умереть в ста, нет, в трехстах метрах от богатства».

Убийца тоже пришел в себя. Грузовик напугал и его, он с удивлением осмотрел местность и с еще большим удивлением отметил, что машина повернула в сторону крестов, плит, надгробий. Кладбище было довольно ухоженное, заборы и другие виды ограждений отсутствовали. Непосредственно перед въездом торговали бумажными цветами, чуть дальше — контора гробовщиков. Высились большие деревья, под ними шебуршились кустарники и деревца поменьше. В общем, тишь и благодать! Памятники были самые разнообразные — от громадных обелисков до простеньких крестов.

— Ну, конечно, где же еще можно спрятать гроб, как не на кладбище? — сказал убийца.

Машина Авдоева опять ехала медленно. Между ним и убийцей притерся наглый «жигуленок», который долго сигналил, прося уступить дорогу. Авдоев не реагировал. Наконец строптивый «жигуленок» успокоился, чем привел убийцу в замешательство, и они уже дружно и тихо двигались втроем.