Всё становится на места (СИ)

Он рассказывает нам о годах, когда пытался бороться с собой, и о поисках избавления от колдовского дара, и о том, как пришёл к решению, что лучше ему не жить вовсе, чем жить таким.

Многие в толпе плачут. Многие хорошо понимают его боль.

— Так я появился на этих берегах, — печально продолжает Теодор, — но понял, что и здесь мне не легче. Куда бы я ни отправился, я брал с собой себя. Я сидел рядом с вами, когда вокруг были голод, и холод, и разруха, а вы между тем делились со мной последним, и плакал от бессилия. Я ничем не мог помочь, у меня даже не хватило духа убить себя. А ведь когда-то в прошлом, пока колдовской дар не проявился, я был совсем другим. Я неделями пропадал в море, не боясь ни бурь, ни штормов, и ни одно судно не могло обогнать моего «Золотого льва». Тогда я получил прозвище — Чёрный Марлин — по названию самой быстрой рыбы в здешних морях. В то время, казалось, ничто не может меня сломить, мне удавалось всё, за что я брался. Бродя по заснеженному берегу в тоске, я ничего не хотел так же сильно, как стать прежним, вернуть то время, когда я всё мог. Кажется, тогда на свет и появился Марлин.

Это тоже был я, но сильнее и лучше. Эта часть меня приняла колдовской дар, не считая его проклятием, и дар был обращён на пользу людям. Вместе с Леоном мы многое сделали для того, чтобы Беспечные Острова стали хорошим местом для жизни.

— Да, а что теперь-то, — всхлипывает Леон на дубовой ветке.

— Ничего, у тебя остался я, — говорит печальный Неро, обнимая Леона за плечи.

Рыбак почему-то не радуется и плачет ещё горше, слизывая слёзы языком.

— Так вот, — продолжает принц Островов, — я был счастлив, что есть Марлин. Но оставался и Теодор, который ощущал себя бесполезным и никчёмным. К нему подходили лишь затем, чтобы спросить, когда вернётся Марлин. И потому однажды я с досады отправился бродить по Клыкастому лесу. И нашёл тех, кому стал нужен таким, какой я есть.

— Да! Да! — вопят клыкастые. — Мы любим тебя, Теодор!

— Шло время, и Марлин становился сильнее. Всё больше времени он брал себе и не желал мириться ни с какой угрозой своему существованию. Именно потому он сделал так, чтобы все вы, кто приплыл на «Крылатой жабе», отправились в лес и там и остались. Повезло, что он забыл вернуть барьер, давно снятый, когда от клыкастых перестали ждать угрозы, иначе бы вы не смогли прийти. Марлин не хотел вам зла, но боялся, что иначе я выйду из-под его власти, — грустно говорит Теодор. — Ведь наши роли давно переменились — если прежде я решал, когда он выйдет на свет, то в последние годы такие решения оставались за ним. Если он чувствовал, что я пытаюсь бороться, то запирался в башне и выбрасывал ключ наружу. Сам-то я, конечно, не осмеливался использовать колдовскую силу, потому не мог выйти, а Леон и Неро были предупреждены и не вмешивались. Они были на стороне Марлина, и их можно понять. Сила Марлина и вправду принесла огромную пользу Беспечным Островам.

— Так я что-то не понял, — чешет лысую макушку Брадан, — чего это ты говоришь о себе, как о двух разных людях? Ты совсем свихнулся, что ли?

Раздаётся звонкий стук — скалка Теванны отыскала цель. Над площадью повисает неловкое молчание, нарушаемое только шмыганьем Леона и сдавленными ругательствами Брадана.

— Теперь я — один человек, — наконец говорит Теодор. — Моя слабость чуть не принесла беду. Не стоило мне умолять небеса о спасителях, давно было пора брать всё в собственные руки.

— Так кто ты теперь? — вопрошает Леон из листвы.

— Я — Теодор, и я — Чёрный Марлин. Я принц, и я колдун. Я слабый человек, но я и тот, кто может найти в себе силы. И раз судьба Беспечных Островов во многом зависит от меня, то мой долг — остаться тут и продолжать делать всё, что я могу. И для Города, и для леса.

— А домой когда? — подаёт голос Брадан. — Ох, женщина, убери скалку, сколько можно!

— Не могу сказать, что я не тоскую по дому, — печально улыбается Теодор. — Очень тоскую. И по родным местам, и по тем, кого оставил. Но я нужен здесь. Нам с Леоном ещё предстоит во многом разобраться. Я буду заново постигать свой дар — уже как Теодор, уже не прячась за спиной Марлина. Вы все, друзья, очень помогли мне, вы дали мне силу вернуться.

Сходя с помоста, он глядит на Гилберта.

— Но кого же ты мне так напоминаешь?..

Глава 27. И пускай печален расставанья час, новые начала ожидают нас

В ту ночь никто не отправился спать, а на следующий день никто не пошёл на работу. И даже Дугальда не мучила совесть.

Бартоломео и Брадан уволокли принца Островов в гостиницу, где на балконе они пили что-то из старых запасов Теванны и рассказывали, что произошло дома в его отсутствие. Но только Теодор заметно отличался от Марлина — если колдун был бодр, крепок и полон сил, то принц был тих и печален. С ним всегда была та часть воспоминаний, что причиняла ему боль.

— А ты похож на кого-то, знакомого мне, — ещё раз или два сказал он Гилберту.

Вот прицепился! Ясно же, что они раньше никак не могли быть знакомы.