Все страхи мира

— Вот в это я верю, — ответил подполковник, глядя на высотомер, компас и прибор искусственного горизонта. Затем он снова поднял взгляд к ветровому стеклу, посмотрел на то, что происходит снаружи, и не увидел ничего, кроме тучи снежинок, мечущихся в воздушном потоке от ротора вертолёта. — Какова, по-твоему, видимость?

— Если попадём в пространство с не слишком сильным снегопадом… думаю, сто футов. , может быть, сто пятьдесят…

— Минус двенадцать по Цельсию, — заметил подполковник, даже не глядя на термометр.

— Неужели теплеет?

— Да. Лучше немного спуститься, там, наверно, холоднее.

— Черт бы побрал эту проклятую вашингтонскую погоду.

Спустя тридцать минут они кружились над Кэмп-Дэвидом. Яркие прожекторы, сияющие снизу, обозначили границу посадочной площадки. Смотреть вниз было лучше, чем в любом другом направлении, — там всё-таки было что-то видно. Второй пилот оглянулся назад, на обтекатель над шасси.

— Началось обледенение, командир. Надо быстрее сажать этого зверя, пока не случилось что-нибудь страшное. Скорость ветра — тридцать узлов на высоте триста футов.

— У меня ощущение, что вертолёт становится тяжелее. — При определённых обстоятельствах VH-3 мог обледеневать на четыреста фунтов в минуту. — Проклятые метеорологи. О'кей, вижу посадочную площадку.

— Высота двести футов, скорость тридцать узлов. — Второй пилот смотрел на приборы. — Сто пятьдесят и двадцать пять… сто и меньше двадцати… пока все хорошо… пятьдесят и относительная скорость равна нулю…

Пилот отпустил рычаг управления шагом и дросселем. От мощного потока воздуха, отбрасываемого вниз ротором вертолёта, снег, лежавший на грунте, начал взлетать вверх. Создалась опасная обстановка, называемая лётчиками «побелением». Видимая ориентировка относительно поверхности, только что появившаяся у пилотов, мгновенно исчезла, словно они оказались внутри гигантского шарика для настольного тенниса. Затем порыв ветра развернул вертолёт влево и наклонил его. Глаза пилота тут же опустились к приборам искусственного горизонта. Он понял, что машина спускается наклонно, — опасность настолько же огромная, как и неожиданная. Пилот изменил угол шага ротора и отпустил рычаг управления до пола. Лучше совершить жёсткую посадку, чем врезаться лопастями ротора в деревья, которые он не видел. Вертолёт рухнул вниз как камень — ровно на три фута. Не успели пассажиры понять, что произошло, как машина замерла на посадочной площадке в полной безопасности.

— Именно поэтому они и назначили тебя командиром вертолёта, в котором летает босс, — произнёс майор по внутренней связи. — Неплохо, командир.

— Боюсь, что-то сломалось.

— Думаю, ты прав, командир.

Подполковник включил динамик в кабине.

— Прошу извинить за такую посадку. Над самой площадкой нас подхватил порыв ветра. Никто не ушибся?

Президент уже встал и заглянул в кокпит.

— Вы оказались правы, подполковник. Нам следовало вылететь раньше. Это моя вина, — любезно улыбнулся Фаулер. Ничего не поделаешь, подумал президент, мне нужен этот уик-энд.

Сотрудники группы наземного обслуживания открыли дверцу. Фургон с приводом на все колеса, способный передвигаться по любой местности, стоял у самого трапа, так что президент и сопровождающие его лица не рисковали замёрзнуть от холода, сильного ветра и снега. Экипаж вертолёта подождал, пока фургон не скрылся в снежной пелене, и затем принялся оценивать повреждения.

— Так я и думал.

— Ограничительный болт? — Майор наклонился. — Совершенно верно. Вертолёт упал на последние три фута с такой силой, что болт, ограничивающий движение гидравлического амортизатора с правой стороны шасси, сломался. Его придётся заменить.

— Я сейчас проверю, есть ли у нас запасной, — сказал механик. Десять минут спустя он не без удивления убедился, что запасного болта на складе не оказалось. Это было очень неприятно. Он позвонил на вертолётную базу в Анакостии и попросил привезти несколько штук. До прибытия машины с запасными частями отремонтировать шасси вертолёта было невозможно. Разумеется, в случае крайней нужды вылететь можно. Вооружённая охрана из морских пехотинцев окружила, как всегда, застывший на посадочной площадке вертолёт, а ещё один взвод образовал второе оцепление в лесу вокруг посадочной площадки.

* * *

— У тебя какие-то вопросы, Бен?

— Здесь есть общежитие? — спросил Гудли. Джек покачал головой.

— Можешь поспать на диване в кабинете Нэнси. Как продвигается работа?

— Спать не придётся, я спросил просто так. Мне пришла в голову одна мысль.

— Что за мысль?

— Это может показаться странным — но никто не сообразил проверить, действительно ли встречался наш друг Кадышев с Нармоновым.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Почти всю прошлую неделю Нармонов совершал поездку по стране и не был в Москве. Если они не встречались друг с другом, значит, Кадышев нас обманывает, правда?

Джек закрыл глаза, наклонил голову и задумался.

— Неплохо, доктор Гудли, совсем неплохо.