Все страхи мира

— Я вынужден согласиться с этим, заявлением, — заметил командующий стратегической авиацией. — КАБ — кустарная атомная бомба, то, что могут изготовить террористы, не владеющие высокой технологией и научными знаниями, не должна превышать по своей мощности двадцати килотонн. Взрыв в Денвере походит на многоступенчатую бомбу.

— Многоступенчатую? — спросила Эллиот, повернувшись к динамику.

— Термоядерное устройство, — пояснил генерал Борштейн. — Водородная бомба.

* * *

— Райан слушает. Кто это?

— Майор Фоке, сэр, из НОРАД. У нас есть информация относительно тротилового эквивалента и числа пострадавших. — Он зачитал цифры.

— Мощность слишком велика для террористической бомбы, — заметил офицер из научно-технического отдела.

— Мы придерживаемся аналогичной точки зрения, сэр.

— Повторите вероятное число пострадавших, — попросил Райан.

— Количество погибших сразу — примерно двести тысяч, включая зрителей, находившихся на стадионе.

Боже мой, мне надо проснуться, сказал себе Райан, прикрыв глаза. Это идиотский кошмар, и я вот-вот проснусь. Но он открыл глаза, и вокруг ничего не изменилось.

* * *

Робби Джексон сидел в каюте командира авианосца, капитана первого ранга Эрни Ричардса. Вполуха они слушали репортаж о матче, но обсуждали главным образом тактику предстоящих манёвров. Боевая группа «Теодора Рузвельта» приблизится к Израилю, имитируя нападение противника. В данном случае противником будут русские. Это казалось в высшей степени маловероятным, но для учений нужно установить какие-то правила. Русские — роль которых будет исполнять боевая группа американских судов — поведут себя очень хитро. Тактическая группировка разобьётся на отдельные корабли, чтобы походить на беспорядочную флотилию торговых судов вместо боевой эскадры. Первая атакующая волна будет состоять из истребителей и ударных бомбардировщиков, приблизится к аэропорту Бен-Гурион под видом авиалайнеров, мирных самолётов, и попытается проникнуть в воздушное пространство Израиля. Оперативный отдел авиакрыла Джексона уже изучал расписание рейсов и сравнивал временные факторы, чтобы первая атака выглядела похожей на настоящую. Вероятность этого была очень невелика. «Теодор Рузвельт» не собирался слишком уж нарушать правила Международной авиационной федерации и дразнить американские самолёты, базирующиеся в Израиле. Но Джексон любил рисковать.

— Включи радио погромче, Роб. Я уже забыл, какой был счёт. Джексон протянул руку через стол и повернул тумблер, но из репродуктора доносилась только музыка. На авианосце была собственная бортовая телевизионная станция, а радио было всегда настроено на станцию вооружённых сил США.

— Наверно, антенна вышла из строя, — заметил командир авиакрыла.

— Это в такое-то время? — засмеялся Ричардс. — Да у меня на корабле начнётся мятеж!

— Да, это будет неплохо выглядеть в отчёте о боевой готовности корабля.

Раздался стук в дверь.

— Войдите! — произнёс Ричардс.

На пороге каюты появился старшина-писарь.

— Молния, сэр.

Старшина вручил Ричард су папку с листком бумаги.

— Что-то важное? — спросил Робби. Ричарде молча передал ему листок, затем поднял трубку телефона и вызвал мостик.

— Объявить боевую тревогу.

— Какого черта? — пробормотал Джексон. — Боевая готовность номер три — почему?

Эрни Ричардс, бывший лётчик ударного бомбардировщика, имел репутацию оригинала. Он восстановил на своём корабле старую морскую традицию, когда начало учений объявлялось звуками горна. В данном случае по корабельной трансляции загремели вступительные звуки отчаянного призыва к оружию Джона Уилльямса из «Звёздных войн», за которыми последовали обычные электронные удары гонга.

— Пошли, Роб!

Капитаны первого ранга бросились в центр управления боевыми действиями.

* * *

— Что нам известно? — спросил Андрей Ильич Нармонов.

— Мощность бомбы равнялась почти двум сотням килотонн. Это означает, что бомба была водородной, — послышался голос генерала Куропаткина. — Число погибших намного превзойдёт сотню тысяч. Кроме того, есть свидетельство того, что мощный электромагнитный импульс вывел из строя один из наших спутников раннего оповещения.

— Чем это можно объяснить? — задал вопрос советник Нармонова по вопросам обороны.

— Мы не знаем.

— Вы можете отчитаться за каждую ядерную боеголовку? — услышал Куропаткин вопрос своего президента.

— Со стопроцентной уверенностью, — раздался третий голос.

— Что ещё?

— С вашего разрешения, я хочу отдать приказ о переводе войск ПВО на повышенную боевую готовность. У нас, например, уже ведутся плановые учения в Восточной Сибири.

— Это не будет выглядеть как провокация? — спросил Нармонов.

— Нет, войска противовоздушной обороны предназначены исключительно для оборонительных целей. Наши перехватчики обладают дальностью поражения всего несколько сотен километров за пределами границы страны.

— Хорошо, приступайте.