Все страхи мира

Русские танки захватили лагерь американской бригады и остановились. У них не было приказов, что делать дальше. Командиры батальонов еще не успели принять командование, поскольку остались далеко позади, когда их Т-80 в безумном порыве рванулись вперед, а командир полка бесследно исчез. Не получив дальнейших приказов, танковые роты замерли на месте, ища цели. Начальник штаба полка тоже пропал, и когда старший по званию командир батальона понял это, его танк устремился к командной боевой машине, поскольку в командной цепочке теперь он оказался следующим. Просто поразительно, думал он, сначала объявлена учебная боевая тревога, затем срочное сообщение из Москвы о повышении боевой готовности, и тут же американцы открыли огонь. Он не понимал, что происходит. Даже казармы и штабные здания все еще были ярко освещены. Нужно послать кого-нибудь выключить освещение, подумал он. Его собственный Т-80 тоже был ярко освещен, словно находился на полигоне.

* * *

– Танк командира батальона, на два часа, виден на фоне горизонта, двигается слева направо, – сообщил капралу сержант.

– Цель принял, – ответил стрелок по системе внутренней связи.

– Огонь!

– Пуск!

Капрал нажал на кнопку пуска. Крышка ракетной установки отлетела в сторону, и TOW-2 вырвался из трубы, таща за собой тонкий провод управления. Цель находилась на расстоянии двух с половиной тысяч метров. Стрелок удерживал перекрестие прицела на вражеском танке и вел противотанковую ракету к цели. Прошло восемь секунд, и стрелок с удовлетворением отметил, что ракета ударила в самый центр башни.

– Цель поражена, – произнес командир бронемашины "Брэдли", подчеркивая прямое попадание. – Прекратить огонь. Теперь поищем остальных мерзавцев… Десять часов, танк выезжает из-за воинского магазина!

Башня "Брэдли" повернулась в указанном направлении.

– Цель принял.

* * *

– Ну, какова точка зрения ЦРУ на происходящее? – спросил Фаулер.

– Сэр, у нас снова отрывочная и неподтвержденная информация, – ответил Райан.

– В нескольких сотнях миль позади "Рузвельта" находится советская авианосная группа с истребителями МИГ-29, – послышался голос адмирала Пойнтера.

– Наша боевая группа еще ближе к Ливии, а там у нашего друга полковника сотня таких же самолетов.

– И они летают над морем в полночь? – спросил Пейнтер. – Когда это вы в последний раз слышали о таком поступке ливийцев – причем в двадцати пяти милях от одной из наших боевых групп!

– А что вы думаете относительно Берлина? – спросила Лиз Эллиот.

– Мы не знаем! – Райан замолчал и сделал глубокий вдох. – Не забудьте, что нам многое неизвестно.

– Райан, что, если Спинакер прав? – спросила Эллиот.

– Что вы имеете в виду?

– Что, если у них прямо сейчас происходит военный переворот и они взорвали ядерную бомбу, чтобы лишить нас руководства, лишить нас возможности вмешаться?

– Это – безумная идея, – ответил Райан. – Рисковать войной? Зачем? Что мы предпримем, если у них и произойдет переворот? Сразу нападем на них?

– Их военные могут заключить, что такая опасность существует, – заметила Эллиот.

– Я не согласен с такой точкой зрения. Мне кажется, что Спинакер мог обманывать нас тут с самого начала.

– Вы не фантазируете? – спросил Фаулер. Только сейчас президент начал понимать, что он действительно мог быть целью взрыва, что теоретическая модель Элизабет относительно плана русских была единственно логичным объяснением.

– Нет, сэр! – с негодованием огрызнулся Райан. – Не забудьте, что это я играю здесь роль ястреба. Русские военные достаточно умны, чтобы не выкинуть такой фортель. Ставка слишком велика.

– Тогда чем объяснить нападения на наши войска? – задала вопрос Эллиот.

– У нас нет полной уверенности, что на наши войска были совершены нападения.

– Значит, теперь вы считаете, что наши люди лгут? – спросил Фаулер.

– Господин президент, вы недостаточно глубоко продумываете все это. Ну хорошо, предположим, что в Советском Союзе в настоящее время происходит государственный переворот. Лично я не согласен с такой гипотезой, но предположим, ладно? Вы утверждаете, что цель взрыва бомбы на нашей территории – не допустить нашего вмешательства. Отлично, Тогда зачем нападать на наши вооруженные силы, если им нужно всего лишь, чтобы мы ни во что не вмешивались?

– Продемонстрировать нам серьезность своих намерений, – бросила в ответ Эллиот.

– Но это безумие! Это равносильно признанию, что именно они взорвали ядерную бомбу! Вы считаете, что у них есть надежда удержать нас от ответа на ядерное нападение? – с сарказмом бросил Райан и сам же ответил на собственный вопрос:

– В этом нет никакого смысла!

– Тогда дайте мне объяснение, в котором есть смысл, – сказал Фаулер.

– Господин президент, сейчас мы находимся в самой ранней стадии кризиса. Получаемая нами информация отрывочна и запутанна. Пока в нашем распоряжении не будет больше данных, полагаться на них и спешить с выводами очень опасно.

Фаулер склонился к микрофону:

– Ваша задача в том, чтобы сказать мне, что происходит, а не учить меня поведению во время кризиса. Когда у вас появится что-либо полезное для меня, сообщите об этом!

* * *