Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы

Александр Минкин, самый яростный критик кампании Ельцина, получает по почте аудиокассету. Он приходит на рабочее место, начинает ее слушать и понимает, что это запись частного разговора между Борисом Березовским, Валентином Юмашевым, Борисом Федоровым и Таней Дьяченко. На пленке Федоров обвиняет Тарпищева в воровстве и связях с бандитами и говорит дочери президента, что боится за свою жизнь. Сейчас Минкин точно не помнит, когда до него дошла кассета, – возможно, еще до отставки Коржакова и Барсукова. Но пока он ее послушал, пока расшифровал, пока вычитывал – текст редактору «Новой газеты» он приносит уже после второго тура. По его словам, он испытывает сильную досаду – неинтересно бороться с отставниками. Впрочем, он по-прежнему считает Коржакова организатором февральского «покушения на шкаф». Минкин и главный редактор «Новой» Дмитрий Муратов не сомневаются, что запись прислал Березовский. Но расшифровку печатают. Публикация под названием «Фавориты» выходит спецвыпуском «Новой газеты» 8 июля. Это финальный залп по репутации Коржакова и его людей. Федоров в это время лечится в Швейцарии, куда после покушения его вывезли друзья. Березовский одним из первых летит его навещать.

Коржаков, Барсуков и Сосковец все это время не верят, что их карьере пришел конец. Они периодически ездят в теннисный клуб на улице Косыгина – пока об этом не узнает Черномырдин и не запретит их пускать.

Глава администрации

Победа Ельцина и уничтожение команды Коржакова – завершение одной большой истории и начало другой. Уволен ставленник Коржакова глава администрации президента Николай Егоров. Возникает вопрос, кем его заменить. Первый помощник президента Виктор Илюшин, который руководил работой штаба, также давно говорил, что после выборов покинет свою должность. При больном Ельцине это означает, что Кремль теперь совершенно пуст – все прежние центры силы ушли.

Заканчивая работу штаба, Чубайс пишет большую рекомендательную записку, что делать дальше: ликвидировать институт помощников президента, усилить администрацию и взять на должность ее руководителя ярко проявившего себя менеджера кампании Игоря Малашенко. «Умный, сильный, очень глубокий, мизантроп, правда, ненавидящий всех, но тем не менее. С каким-то административным опытом, в ЦК КПСС работал», – такие аргументы приводит Чубайс. По его словам, все в восторге от этой идеи: и Таня, и Валя, и Березовский, и Гусинский.

Сначала с Малашенко на эту тему разговаривает сам Чубайс – тот отказывается. Потом его убеждают Березовский, Гусинский и Таня с Валей. Он ни в какую. Тогда решают организовать разговор Малашенко с Ельциным. Лично принять гендиректора НТВ президент не может, но хотя бы поговорит по телефону. Все вшестером приезжают в СЭВ – там есть АТС-2, закрытая линия спецсвязи, по которой можно пообщаться с президентом. Но и Ельцин не убеждает Малашенко. Юмашев вспоминает, что после звонка Малашенко буквально трясет и он начинает орать на уговаривающих его Березовского и Гусинского: «Неужели вы не понимаете, вы же первыми будете страдать, если я соглашусь! Да вы никогда порог Кремля не переступите». Березовский напрягается: «Игорь, как ты можешь, мы же одна команда». «Анатолий Борисович, – вдруг обращается к Чубайсу Малашенко, – я сказал президенту, что лучшим кандидатом будете вы». С этого момента все начинают уговаривать Чубайса.

По словам самого Чубайса, только через 20 лет Малашенко объяснил свою мотивацию: «А вы представляете, что бы эти два бойца со мной сделали в этом качестве?», имея в виду Березовского и Гусиного. «И он был прав, – размышляет Чубайс. – Игорь ведь был в их руках целиком, до потрохов. Все его финансовые потоки, вся его предыдущая жизнь, все его счета. Их рычаги влияния на него были несопоставимы с их возможностью надавить на меня».

Впрочем, существует много объяснений, которые сам Игорь Малашенко будет давать разным людям в последующие годы. Якобы кому-то он скажет: «Глава администрации президента никогда не станет президентом». Но многие его друзья считают, что это вымысел. (Кстати, этот тезис, приписываемый Малашенко, неверен – спустя 12 лет президентом России станет-таки бывший глава администрации президента Дмитрий Медведев.)

«Мне кажется, у него было ощущение тогда, что он держит бога за бороду, – говорит Киселев. – Он себя чувствовал молодым, счастливым, богатым, свободным человеком, который вот сейчас может пожить немножечко в свое удовольствие. В нем взыграло гедонистическое начало. Он прекрасно понимал, что такое работа главы администрации, а ему хотелось свободы и жизни. Все планы на будущее были связаны с тем, что он будет радоваться семейному счастью, появлению на свет младшей дочери».

Позже Малашенко будет менять отношение к своему решению. Сначала станет говорить: «Я знаю, что я поступил правильно». Потом начнет сомневаться: «Нет, наверное, я тогда ошибся». Незадолго до смерти, в 2018-м, он скажет Евгению Киселеву: «Это была самая моя большая ошибка в жизни. Теперь доволен?»