Всё та же я

Иногда я чувствовала себя до смешного потерянной, и мне начинало казаться, что Сэм – плод моего воображения.

Одна неделя, успокоил он меня. Еще одна неделя.

Но как ее пережить?

Агнес снова играла на фортепиано. Она играла, когда была счастлива или, наоборот, несчастлива, сердита или разочарована, выбирая мощные, эмоциональные вещи. Она закрывала глаза, когда ее руки порхали по клавиатуре, и раскачивалась на стуле. Предыдущим вечером она играла ноктюрн, и, проходя мимо открытой двери гостиной, я увидела мистера Гупника, который сидел возле жены на банкетке. Агнес была целиком поглощена музыкой, но даже с первого взгляда становилось ясно, что она играет для него, а он, в свою очередь, был явно счастлив просто сидеть рядом и переворачивать ноты. Закончив, Агнес обратила к мужу сияющую улыбку, и мистер Гупник, склонив голову, поцеловал ей руку. Я осторожно прокралась мимо на цыпочках, чтобы не мешать семейной идиллии.

Я сидела в кабинете, изучая светские мероприятия на предстоящую неделю, и уже добралась до четверга (благотворительный ланч в пользу детей с раковыми заболеваниями, «Свадьба Фигаро»), но неожиданно услышала, как кто-то стучится во входную дверь. Илария в данный момент была с бихевиористкой для домашних животных – Феликс снова сделал что-то неприличное в кабинете мистера Гупника, – поэтому я вышла в коридор и открыла дверь.

Передо мной стояла миссис Де Витт с поднятой, словно для удара, тростью. Я инстинктивно пригнула голову, но, когда миссис Де Витт опустила трость, выпрямилась, поняв, что старуха просто-напросто стучала тростью по двери.

– Я могу вам помочь?

– Скажи ей, чтобы прекратила этот адский грохот! – Ее изборожденное морщинами крошечное личико побагровело от ярости.

– Простите?

– Массажистка. Невеста по переписке. Без разницы. Мне в моей квартире все слышно.

На миссис Де Витт был пыльник с зелеными и розовыми завитушками а-ля семидесятые в стиле Пуччи, на голове – изумрудно-зеленый тюрбан. И хотя оскорбления старой грымзы задели меня за живое, я не могла оставаться равнодушной к ее наряду.

– Хм, на самом деле Агнес – дипломированный физиотерапевт. И это Моцарт.

– Мне наплевать! Хоть чудо-конь Чемпион, который играет на казý сама знаешь чем. Скажи ей, чтобы прекратила. Она в этом доме не одна. Пусть проявит хоть каплю уважения к другим жильцам!

Дин Мартин зарычал на меня, явно соглашаясь с хозяйкой. Я не смогла с ходу сформулировать ответ, поскольку отвлеклась, пытаясь понять, какой его глаз смотрит прямо на меня, а какой – в сторону.

– Миссис Де Витт, я все передам. – Я пустила в ход свою профессиональную улыбку.

– Что значит «все передам»? Не нужно ничего передавать! Заставь ее прекратить шуметь! Она сводит меня с ума своей проклятой пианолой. В любое время дня и ночи. Когда-то это был тихий дом.

– Но ваша собака тоже ла…

– Правда, та, другая, была не намного лучше. Жалкая женщина. Вечно со своими крякающими подругами, кря, кря, кря в коридоре, а их неприлично большие автомобили забивали улицу. Фу! Я ничуть не удивлена, что он решил поменять ее с доплатой.

– Не уверена, что мистер Гупник…

– Дипломированный физиотерапевт! Боже правый, значит, теперь это так называется?! Полагаю, в таком случае я глава Организации Объединенных Наций. – Она промокнула лицо носовым платком.

– Насколько я понимаю, Америка гордится тем, что здесь вы можете стать всем, кем захотите, – улыбнулась я.

Она прищурилась. Я продолжала улыбаться.

– Вы англичанка?

– Да. – Я почувствовала, что она сменила гнев на милость. – А что, у вас там родственники, миссис Де Витт?

– Не смеши меня. – Она оглядела меня с головы до ног. – Мне просто казалось, что английским девушкам присуще чувство стиля. – С этими словами она круто развернулась и, обреченно махнув рукой, поковыляла дальше по коридору, Дин Мартин недовольно потрусил за ней.

* * *

– Это что, та чокнутая старая ведьма из квартиры напротив?! – крикнула Агнес, когда я тихонько закрыла дверь. – Брр! Неудивительно, что ее никто не навещает. Она похожа на мерзкую сушеную воблу.

В коридоре повисла тишина. Я услышала, как Агнес переворачивает страницы.

А затем она заиграла какую-то вещь с быстрыми пассажами и мощными аккордами, ее пальцы буквально обрушивались на клавиатуру, а нога с такой силой давила на педаль, что дорожал пол.

С улыбкой на лице я отошла от двери гостиной и, вздохнув про себя, посмотрела на часы. Оставалось всего два часа.

Глава 8