Всё та же я

Я прошла еще пять кварталов, постепенно начиная осознавать, что здесь отнюдь не тот район, где можно запросто заглянуть в бакалейную лавку. В свое время я представляла себе нью-йоркские закусочные на каждом углу, с хамоватыми официантками и мужчинами в белых шляпах с плоской тульей и загнутыми полями, но все вокруг было настолько помпезным и гламурным, что не приходилось рассчитывать найти за этими дверями омлет с сыром или кружку горячего чая. Мне попадались навстречу в основном туристы или затянутые в лайкру, отгородившиеся от мира наушниками заядлые любители бега, которые ловко обходили стороной недовольных бомжей со злобными глазами и морщинистыми серыми лицами. Наконец я наткнулась на большой сетевой кофе-бар, где, похоже, собиралась половина нью-йоркских ранних пташек. Они таращились в айфоны или кормили неестественно жизнерадостных малышей под лившуюся из настенных динамиков поп-музыку.

Я заказала капучино и маффин, который бариста, не дав мне открыть рот, разрезал пополам, подогрел и намазал маслом, причем все это не отрываясь от увлекательной беседы с коллегой о бейсболе.

Расплатившись, я села с завернутым в фольгу маффином и откусила небольшой кусочек. Даже если не учитывать сосущее чувство голода, вызванного синдромом смены часовых поясов, это была самая восхитительная еда, какую я когда-либо пробовала.

Я, наверное, с полчаса смотрела в окно на утренний Манхэттен, во рту стоял вкус тающего маслянистого маффина и обжигающего крепкого кофе, а в голове крутились сумбурные мысли. Мой обычный внутренний монолог. Я пью нью-йоркский кофе в нью-йоркской кофейне! Я гуляю по нью-йоркской улице! Совсем как Мег Райан! Или Дайан Китон! Я в самом настоящем Нью-Йорке! И тут я наконец ясно поняла, что именно пытался объяснить мне Уилл два года назад. В эти несколько минут, наслаждаясь непривычной едой и впитывая в себя незнакомые виды, я жила мгновением. Я целиком и полностью отдалась происходящему, все мои чувства воскресли, все мое существо было открыто для восприятия нового опыта. Я была в единственном месте на земле, где хотела быть.

И тут буквально на ровном месте две женщины за соседним столом устроили кулачный бой. Брызги кофе и кусочки выпечки летели во все стороны. Баристы оперативно бросились разнимать хулиганок. Отряхнув крошки с платья и закрыв сумку, я решила, что, пожалуй, пора возвращаться в спокойствие и тишину «Лавери».

Глава 2

Когда я вернулась в «Лавери», Ашок сортировал кипы газет, складывая их пронумерованными стопками. Он с улыбкой выпрямился:

– Ну, здравствуйте, мисс Луиза. Как вам первое утро в Нью-Йорке?

– Потрясающе! Спасибо.

– А вы напевали «Let the River Run», когда шли по улице?

Я остановилась как вкопанная:

– Как вы догадались?

– Все так делают, впервые оказавшись на Манхэттене. Черт, я и сам иногда пою это по утрам, а уж я-то точно не похож на Мелани Гриффит.

– А разве тут поблизости нет никаких бакалейных лавок? Я все ноги стоптала, чтобы выпить кофе.

– Мисс Луиза, почему же вы мне не сказали?! Идите за мной! – Он махнул рукой куда-то за стойку и, открыв дверь, провел меня в темный офис, его обшарпанная, неряшливая обстановка резко контрастировала с мрамором и латунью парадного вестибюля. На столе стояли мониторы камер наблюдения, между ними – старенький телевизор, большой гроссбух, а еще кружка, книжки в бумажной обложке и целая экспозиция фотографий сияющих беззубых детишек. За дверью приютился допотопный холодильник.

– Вот. Берите. Отдадите потом.

– А что, все консьержи это делают?

– Никто не делает. Но «Лавери» – это особая статья.

– Тогда куда люди ходят за продуктами?

Он поморщился:

– Мисс Луиза, люди в этом доме вообще не ходят за продуктами. Они даже не думают о продуктах. Зуб даю, большинство из них считают, что еда, уже приготовленная, словно по волшебству появляется у них на столе. – Он оглянулся и понизил голос: – Могу поспорить, что восемьдесят процентов женщин в нашем доме за последние пять лет вообще ни разу не приготовили обед. Хочу заметить, половина женщин в этом здании вообще не едят. Точка. – В ответ на мой удивленный взгляд он лишь пожал плечами. – Мисс Луиза, богатые живут совсем не так, как мы с вами. А богатые из Нью-Йорка вообще живут не так, как все. – (Я взяла картонку с молоком.) – Все, что вам нужно, доставляется на дом. Вы к этому скоро привыкнете.

Я собралась было спросить его насчет Иларии и миссис Гупник, которая, оказывается, вовсе не миссис Гупник, а также о семье, с которой мне придется познакомиться, но он уже отвернулся от меня, устремив взгляд в коридор:

– Доброго вам утра, миссис Де Витт!

– Что все эти газеты делают на полу?! Это место похоже на убогий газетный киоск! – Крошечная тщедушная старушонка раздраженно фыркнула, глядя на кипы «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнал», которые Ашок не успел распаковать.