Древние персы-огнепоклонники, исповедовавшие зороастризм, также полагали, что жизнь в ином мире начинается с долгого путешествия к месту суда. На четвертый день после кончины дух выходит на Мост Разлуки. Средняя часть этого моста – нечто вроде лезвия меча. Под стопами праведника оно плоское: чистая душа легко выходит на другой берег, где сначала встречает очаровательную девушку – духовное воплощение своих добрых дел на земле, – а затем попадает в Песенный Край и наслаждается обилием мыслимых и немыслимых благ. Но если на мост ступит грешник, меч встает острием вверх, и злодей срывается в зловонную пропасть.
Иных воззрений на этот счет придерживались ацтеки: они были убеждены в том, что посмертная судьба души определяется не столько поведением человека при жизни, сколько тем, какую смерть принял он в этом мире. Те счастливчики, кому выпала честь пролить свою кровь на жертвенном алтаре, тотчас отправлялись в рай, к богу Солнца, превращаясь по пути в бабочек и колибри. Тут их уже ждали женщины, умершие во время родов. Все же прочие были обречены на крайне унылое посмертное существование.
Согласно некоторым восточным верованиям, человек, умирающий обремененный грехами, вновь рождается в человеческом облике, – так ему предоставляется шанс очиститься от грехов. Индусы считают, что будущую жизнь человек сам готовит себе в настоящей: «Что посеешь, то и пожнешь». Скверный человек в будущей жизни и будет чем-то скверным. Индусы верят в то, что мы умираем и рождаемся вновь в бесконечном круге смертей и рождений.
У тибетцев смерть есть обретение сознанием высших форм бытия, высшей реальности. Человек – это дух, существо другого мира, и, однажды сбросив путы телесной плоти, он устремляется ввысь и облетает Вселенную, где может оказаться полезным опосредованно – через свои мысли. Мысли, считается в Тибете, – это волны энергии. Материя – это сконцентрированная энергия.
Жители Центрального Целебеса – острова в Восточной Индонезии – полагают, что душа может покинуть тело в момент внезапного испуга.
В своей книге «Страх перед смертью в первобытной религии» Д. Фрезер приводит мудрые слова племени омаха о смерти: «Никто не может избежать смерти, и никто не должен бояться смерти, раз она неизбежна». Так же и древние майя спокойно говорили: «Отдыхать иду». Древние китайцы обычно от души притворно смеялись, говоря о смерти своих близких. Не допуская и мысли о том, чтобы высказать свое горе на людях, они надевали маску легкомыслия.
Идея о том, что душа – реальный феномен и что она может покидать тело и путешествовать в иных пространствах, пришла к нам из глубины веков. Платон говорил, что душа «заключена в теле, как устрица в своей раковине». Сократу приписывают слова о том, что ум воспринимает абсолютные истины только тогда, когда «он освобождается от тела и имеет с ним как можно меньше общего; тогда не отягощенная телесными ощущениями и желаниями душа стремится к истинному существованию».
Исследуют смерть и предсмертные переживания – танатологи, профессионально занимающиеся исследованиями связанных с этим явлений. Обращаются к этой теме писатели и ученые совершенно различных профессий – от нейрохирургов и физиологов до философов и историков. Они нам дают ответы на вопросы: почему и откуда возникли эти поверья? Обзор большинства мировых религий и культур наглядно показывает, что, начиная с зарождения мышления у человека, существует вера в загробную жизнь после ухода из материального мира. Язычество ли, христианство ли, в Африке, Северной или Южной Америке, Азии или Европе – основы веры одни и те же.
Как разные общества и цивилизации независимо друг от друга пришли к одному и тому же? Все религии и верования, а также оккультные науки утверждают, что смерти нет, а есть лишь переход в другое состояние, в очередное звено бесконечностей цепи эволюции. Вероятно, вера в жизнь после смерти может представлять собой глубокое интуитивное ощущение вселенской истины, общей для всех народов, на уровне подсознания.
Каменные изваяния «Смерти».
Р. Уолш этот феномен объясняет так: «Несомненно, что „яркие“ сновидения, переживания вне тела и в состояниях, близких к смерти, возникали, по-видимому, спонтанно на протяжении всей истории человечества. Поэтому они, вероятно, стали основой широко распространенной веры в душу и полеты души. Любые из этих переживаний высоко ценились и были предметом неустанных поисков. Техники и обстоятельства, способствовавшие их возникновению, внимательно подмечались, разрабатывались и передавались из поколения в поколение».[117]