Все тайны подсознания. Энциклопедия практической эзотерики

Техника регрессий в далекое прошлое такова: пациент находится в состоянии гипноза, и путем внушения происходит внедрение в его глубокое прошлое, в ранние стадии его жизни. Моуди сам отправился в путешествие в волнующий мир прошлых жизней и пережил несколько таких регрессий. Гипнозом Моуди был введен в глубочайший транс. В состоянии транса он был примерно час. И побывал в девяти этапах развития цивилизации, видел самого себя и окружающий мир в разных воплощениях. Ощущения больше были похожи на реальность, чем на сон. Краски были такие же, как бывают наяву, действия развивались в соответствии с внутренней логикой событий, а не так, как ему «хотелось». Эти реальные жизни развивались сами по себе, как сюжет фильма на экране.

В этом удивительном путешествии сознания, как только он начал видеть какие-то эпизоды, они показались ему настолько знакомыми, что он чувствовал себя так, будто вспоминал события, действительно с ним происходящие, и был сильно взволнован. Во время регрессий он не мог контролировать переходы из одной жизни в другую. Его сознание само выбирало, что ему нужно видеть. Когда бледнела одна картина, вместо нее тут же появлялась другая. Картины жизни представали с разных точек зрения: с точки зрения первого лица, то есть участника, и с точки зрения стороннего наблюдателя.

В первой жизни Моуди был первобытным существом – какой-то доисторической разновидностью человека. Жил на деревьях в группе подобных ему созданий. Находился с ними в сооружениях, похожих на гнезда. Питался плодами деревьев. Он еще не мог объясняться с помощью речи. Сородичи, общаясь между собой, непосредственно выражая свои эмоции, пользовались жестами.

Для индейских древнеперуанских племен зачатие и роды были такими же естественными процессами, как охота или поклонение богам. Заботливых, чадолюбивых родителей они изображали в своей керамике. Два длиннохвостых существа, более похожих на обезьян, несут на плече бревно, к которому прикреплена люлька с младенцем. Возможно, индейцы видели себя такими в далеком прошлом, предполагая, что произошли от животных.

Во второй жизни он оказался в первобытной Африке. Увидел себя чернокожим мальчиком, живущим в общине в доисторическом тропическом лесу. Хижины, в которых жили, стояли на толстых сваях. Стены домов были сплетены из соломы. Мужчины ловили в озере рыбу. В следующем эпизоде он видел себя уже подростком, поднимающимся на вершину скалистой горы. Он шел по горной тропе в группе мужчин. Они несли длинные копья и деревянные щиты, ярко разукрашенные фигурками животных. Лица и тела тоже разрисованы были яркими боевыми красками. Воины готовились к бою с врагами.

В третьей жизни Моуди был мастером-кораблестроителем. Видел он себя мускулистым стариком с голубыми глазами и длинной серебристой бородой. Он трудился в мастерской, где строились лодки. С ним была трехлетняя внучка. В тот день он взял внучку и вышел с ней покататься на лодке. Неожиданно налетел ветер, поднялись высокие волны, лодку опрокинуло. И они, борясь со стихией, стали тонуть.

В четвертой жизни он увидел себя грозным охотником за мамонтами. На охотниках были наброшены звериные шкуры. Они забрасывали мощное животное камнями и палками.

В пятой жизни Моуди очутился на грандиозной огромной стройке прошлого, которой были заняты массы людей, в исторической обстановке начала цивилизации. Он вместе с рабочими строил дорогу. Жили в расположенных рядами домах из белого камня. Он жил с женой. В доме в комнате было возвышение, на котором они лежали. Он был очень голоден, а жена умирала от недоедания. Должно быть, всюду царил голод.

В шестой жизни Моуди попал в цивилизацию, которую смог узнать, – это был Древний Рим. Он сидел в львиной яме и ждал своей участи. В плен он был захвачен римскими легионерами в одном из своих военных походов в местности, которая сейчас называется Германия. Римляне его использовали как носильщика награбленных богатств. Доставив их груз в Рим, должен был умереть ради их развлечения. Открыли дверь ко льву, и он направился к нему, животное сбило его с ног и прижало к земле.

В седьмой жизни Моуди пережил изысканную жизнь аристократа. И снова в Древнем Риме. Жил в красивых, просторных комнатах с богатым убранством. Он смотрел на пятнадцатилетнего сына, который тревожно говорил: «Отец, зачем эти люди ломятся к нам?» Он вышел на балкон и увидел горстку римских воинов, которые отчаянно пытаются остановить огромную возбужденную толпу. Почувствовал – это конец.