Все тайны Земли, которые ты должен узнать, прежде чем умрешь

Джек схватился за горло, и его окровавленная голова упала на колени Жаклин. Вне себя от ужаса она смотрела на его залитые кровью черты и завизжала, перекрывая толпу: «Они убили его! Они убили Джона!» Она вскочила и, не осознавая, что делает, попыталась выпрыгнуть из машины, как обезумевшее животное.

Джон был в коме, когда их привезли в военный госпиталь. Ему не смогли помочь. Жаклин рядом, держит его за руку, пока ее не вывели из операционной, вся ее одежда испачкана кровью мужа, и она будет стоять коленями на полу операционной в его крови, когда начнется отпевание, и она начнет свою молитву.

Жаклин полетит вместе с телом мужа в Вашингтон. На борту ей предложат переодеться, но она откажется: «Пусть они видят, что сделали». Она будет в этом костюме и на присяге новому президенту страны. Она спешит всем рассказать, как это произошло, она не может замолчать и повторяет, что надо только продержаться до похорон. Ее пичкают сильными успокаивающими препаратами…

Она снимет окровавленный костюм только на второй день, мать спрячет его в коробку и положит на чердак их дома рядом со свадебным платьем.

Служба охраны пытается запретить ей идти за гробом, она будет отличной мишенью, но Жаклин не желает их слушать и сопровождает гроб от Белого дома до собора. А на кладбище она наклонится к двухлетнему сыну и скажет, чтобы тот простился с отцом, — двухлетний Джон по-военному отдаст салют гробу.

Она почти не плакала, она держалась все похороны. Хотя говорила сестре, что чувствует себя как «кровоточащая рана», что с трудом находит силы, чтобы утром просто встать с кровати, что до сих пор протягивает руку, чтобы потрогать Джона, и не сразу вспоминает, что его никогда не будет рядом.

О смерти Кеннеди, успевшего завоевать всеобщую симпатию, скорбела вся Америка, люди рыдали на улицах и присылали сотни тысяч писем и телеграмм, чтобы поддержать Джеки и выразить свое соболезнование. Как вдове президента ей определили пенсию в 25 тысяч долларов в год, у нее была поддержка клана Кеннеди и свои доходы от различных фондов.

Она стала не просто вдовой — Жаклин и дети стали национальными символами, своеобразной святыней. Их звали в гости, присылали подарки (принц Марокко подарил им дворец, чтобы Джеки и дети могли там жить в любое время), в их честь называли детей, улицы и парки.

Она не могла спокойно выйти на улицу, ее всегда поджидали репортеры и зеваки.

Надеясь, что ее будут меньше беспокоить, если она уедет, Жаклин с детьми переезжает в Нью-Йорк, покупает на Пятой авеню квартиру, устраивает детей в школу, надеясь забыться за повседневными заботами, но в годовщину смерти Джона у нее случается очередной срыв. Она выходит на улицу и всюду видит его лицо, его имя в заголовках газет, кадры убийства по телевизору. Она рыдает, у нее истерика, она повторяет только одно: надо это забыть, забыть, пусть лучше люди отмечают день его рождения, а не день смерти…

Ее очень поддержал брат Джона — Роберт. Он почти постоянно находился рядом, поддерживал и утешал Джеки и очень много времени проводил с ее детьми. Ходили слухи, что они стали любовниками и что у ФБР есть подробное досье об их романе, но Роберт хохотал в ответ на подобные вопросы, а его жена Этель совсем не ревновала к свояченице, наоборот — была с ней в очень хороших, дружеских отношениях. Возможно, такое трепетное отношение к Роберту было у Джеки из-за его сходства с братом или из-за его поддержки, или они действительно симпатизировали друг другу — вряд ли мы можем сказать об этом точно.

Политическая карьера Роберта оборвалась на взлете — его застрелили на пороге отеля «Амбассадор» на глазах беременной жены.

История пошла по кругу.

Когда дежурившим в больнице Джеки и Этель сообщили, что Роберт умер, Жаклин, не сдерживаясь, разрыдалась во весь голос — она уже не могла «держать лицо». Ее дети были смертельно напуганы, они боялись, что неизвестные люди хотят убить всех живых Кеннеди.

Жаклин было очень страшно, ей нужна была точка опоры, что-то или кто-то, кто навсегда избавит ее от этой грязной политики и защитит ее и детей. Она кричала, что ненавидит Америку, в которой убивают лучших людей, что ее с детьми тоже убьют…

Она начала пить. Точнее, у нее начался запой, и несколько раз она появлялась на публике в совершенно невменяемом виде. Впрочем, газеты не стремились опубликовать эти скандальные снимки — на трагедии Кеннеди не хотели наживаться даже бульварные журнальчики.

«Джеки вышла за чек?»

Ее любили и жалели. И вдруг Жаклин поступает совсем не так, как подобает «кумиру» и «идолу». Спустя пять лет (всего пять лет!) после убийства Кеннеди она объявляет о своем втором замужестве.

Миссис Кеннеди выходит замуж. И за кого?! За жалкого грека, за «международного пирата», сколотившего свое состояние на грязных сделках по продаже оружия, наркотиков и нефти! Он ведь даже не американец! И у него роман с оперной дивой Марией Каллас!..