Все тёлки мимо

Он, не оборачиваясь, заложил левую руку за спину, ухватил меня за указательный и средний палец и начал выворачивать. Я скривился от боли.

– Вот новый прием разучил на каратэ, – объявил он, обернувшись ко мне. Выпустил мою руку – Еще год потренируюсь, дадут черный пояс.

Я несколько раз сжал и разжал кулак, чтобы восстановить кровообращение: кончики пальцев онемели.

– Какие дела? – спросил Майкл.

– Пойдешь сегодня после школы на тренировку?

– А то! У меня бита новая. Армированная керамикой. Зашибись! Хочешь потрогать? – он выволок из-под стола сумку, расстегнул. Внутри лежала бита, белая с синим.

Майкл уставился на меня, покосился на биту, снова уставился на меня, и я осознал, что его любезное предложение – скорее требование. Мы немножко поиграли в гляделки, и я торопливо провел по бите одним пальцем. Майкл убрал биту:

– Супер, да?

– Ага, классная. Знаешь, у меня одна идея появилась… Мы ведь с тобой оба сразу после школы идем на тренировку… Давай сегодня придем пораньше и слазим в каньон.

В сущности, мы с Майклом не были друзьями. Он любил похулиганить и обычно тусовался с ребятами постарше, которые уже отращивали усы и после уроков развлекались у шоссе – швырялись чем попало в проезжающие машины. Но Майкл всегда охотно делился тем, чего набирался от старшеклассников. Нам всем это было только полезно.

На тот момент я был обязан Майклу практически всеми своими познаниями о женщинах. Однажды на большой перемене он повел нас в закоулок за библиотечным корпусом и достал сложенную вчетверо картинку. Это была вырезка из медицинского журнала – фотография голой женщины (указывался возраст – сорок пять лет). На ее теле были помечены участки, где после менопаузы возможны раковые опухоли. Так я впервые в жизни увидел неодетую женщину (если не считать моей мамы, но мама не считается). Майкл ткнул своим коротким толстым пальцем в промежность на фото:

– Вот сюда суешь конец. А еще они отсюда ссут, а иногда срут, если жопа засорилась.

Собственно, потому я и выбрал Майкла для похода в каньон – вспомнил про его мудрость и жизненный опыт. Я отлично сознавал, что сам-то я пугливый, таким уродился. Я мечтал ничего не бояться, как мой папа, но, похоже, мой организм устроен как-то своеобразно – не приспособлен для отваги. Вдобавок в нашей компании один только Майкл ни чуточки не страшился каньона.

– Ну что, пойдешь со мной в каньон? – спросил я.

– Можно. Только купи мне "Слёрпи". И смотри у меня – не смей щупать мой член. Только попробуй!

Зашли в магазин, купили для Майкла напиток за семьдесят пять центов – и вот мы уже шагаем к стадиону "Малой лиги". Чем ближе мы подходили, тем туже сплетался клубок нервов, в котором билось мое сердце.

– А ты еще никогда не спускался вглубь каньона? – спросил я, пытаясь успокоиться.

– Чего тебе вообще дался этот каньон? Зациклился? – ответил Майкл вопросом на вопрос.

– И вовсе не зациклился. Просто хочу слазить туда, посмотреть и вернуться, пока тренировка не начнется.

– Ты что, дебил? По-твоему, можно пойти в каньон, не зная, где сейчас тренер? А если он приедет пораньше и увидит, как мы выходим из каньона?

– Ну ладно, а что тогда делать?

Майкл мгновенно выдал свой план – как мне показалось, беспроигрышный – и швырнул в кусты опустошенный стаканчик от коктейля "Слёрпи" (объем – тридцать две унции).

Когда мы пришли, на бейсбольном поле было безлюдно. Но Майкл как в воду глядел – тренер приехал загодя и наверняка застукал бы нас на выходе из каньона, сделай мы по-моему.

Вскоре ленивой походкой подошли наши товарищи по команде. Мой друг Стивен, с которым я всегда разминался, взял мяч и подошел ко мне.

– Начнем? – спросил он, подбрасывая мяч и ловя его перчаткой.

– Не сегодня. Иди чей-нибудь хрен разомни, – отшил его Майкл и потащил меня в дальний конец поля. Я оглянулся, подмигнул Стивену – авось догадается, что мы что-то замышляем и обижаться не стоит.

Мы с Майклом начали отрабатывать захват мяча на внешнем поле. Как только Майкл скажет кодовую фразу – в путь! Я извелся от нетерпения. Руки тряслись, роняя мяч. Вдруг Майкл напрягся. Покосился на тренера, который удалился от нас на полсотни футов и что-то объяснял одному парню. Майкл перевел взгляд на меня, произнес кодовую фразу:

– Наша собака вчера обделала ковер.

Я набрал в грудь воздуха, размахнулся, запулил мяч высоко в небо – футов на десять, если не больше, над головой Майкла. Мяч улетел далеко-далеко и исчез в мрачных глубинах каньона.

– Тренер! – заорал Майкл.

Тренер поднял голову.

– У нас мяч улетел в каньон. Мы пойдем поищем, хорошо?

– Валяйте. Но если сразу же не найдете, немедленно возвращайтесь.

Мы кивнули, пробежали рысцой по внешнему полю и спустились по травянистой насыпи высотой футов двадцать. За ней начинался каньон. У подножия насыпи мы задрали головы. Порядок – со стадиона нас совершенно не видно.

– Вот и готово, – сказал Майкл.

– Вот и готово.

– Чего – "готово"? Ну ты, дятел. Зачем мы сюда вообще пришли, а? – выпалил он.

– А-а, ну да… Конечно…