Всё только начинается (СИ)

- Надеюсь, ты не предлагаешь взять тюрьму штурмом? Хотя, это может несколько скрасить последние дни, что мне пришлось провести в этой чертовой гостинице. Шучу я, шучу. Ну, какой у нас план?

Сначала я потребовала отложить день казни, а затем и вовсе потребовала выдать Инквизиции преступника, заявив, что после почти что годовой службы имею право делать с ним всё, что пожелаю, и вообще являюсь пострадавшей стороной. Разумеется, это мало кому могло понравиться, Каллен был прав. Но кто мог в самом деле отказать нам после всего, что мы сделали для Орлея?

Я не видела пленника ни в течение нескольких дней, пока мы прорывались через канцелярию, ни когда его транспортировали в Скайхолд. Чтобы соблюсти хоть какую-то видимость правосудия, мне нужно было строить из себя грозную Инквизиторшу, дабы все недовольные даже посочувствовали Ренье, попавшему в загребущие лапы беловолосой эльфийки. Кто её знает, какие пытки могут прийти в эту ушастую голову?..

Но что бы не болтали злые языки, больше всего меня волновала Жозефина, ожидающая нас в крепости. Только-только начав верить в возможность счастливого будущего и так резко оказаться у разбитого корыта… мне трудно было представить, что могла чувствовать женщина. Даже когда я встретила её на пороге главного зала, поглощённую своими делами, мне не удалось выдавить из себя ничего путного, внезапно потеряв дар речи.

- Рейвен, хорошо, что вы вернулись, - улыбнулась мисс Монтилье, заметив меня в дверях. – Барон Вершаль уже неделю требует аудиенции, и я едва смогла уговорить его немного задержаться. Его поддержка будет для нас ценным подспорьем, учитывая, что его виноградники поставляют едва ли не половину всего вина Орлея.

- Жози… - я едва ли вникнула в суть слов посла, не в силах оторваться от абсолютно безжизненных глаз женщины. – Ты в порядке?

Она несколько озадаченно моргнула, но снова улыбнулась.

- Разумеется. Что-то не так?

Пожалуй, мне и в самом деле не стоило лезть в чужую личную жизнь, заткнувшись и вернувшись к своим обязанностям.

- Блэекволла… то есть Ренье доставят через пару дней.

Смуглые пальцы едва заметно дрогнули, да и пауза висела в воздухе немного затянулась, но это было единственным свидетельством наличия эмоций у антивианки.

- Да, я знаю…

- Суд пройдёт на следующий день после его прибытия, - прервал её резкий голос Лелианы, незаметно подошедшей сзади.

Я вздрогнула, обернувшись на тайного канцлера, но всё внимание сестры Соловей было сосредоточено на подруге. Сузившиеся глаза внимательно следили за малейшим изменением на её лице, отчего сама Лелиана выглядела грознее обычного.

- Суд? Это обязательно?

Голубые глаза едва не пронзили меня насквозь, и я с трудом удержалась от желания сделать шаг назад.

- Да, - кивнула она. – Публичный суд – единственная возможная альтернатива для завершения дела Ренье. Независимо от того, какое решение вы на нем вынесете, знати придётся с ним смириться, что будет куда сложнее, если вопрос решится за закрытыми дверями. Мир должен видеть, что мы не делаем поблажек никому, даже своим людям.

Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться, согласившись с этим злом. В конце концов, в словах Лелианы был смысл.

Но как я в самом деле могла судить своего товарища? Соратника? Друга по оружию, которому без каких-то сомнений подставляла спину, которому доверяла свою жизнь?

Железный трон Инквизитора внушал почёт и уважение союзникам, страх, приведённым на суд пленникам. Но самый большой ужас он внушал моей несчастной заднице, начинавшей болеть при одном только взгляде на это чудовищное сооружение, создатели которого определённо не имели ни малейшего понятия о смысле слова «комфорт». И всё же я с редкостным упорством отклоняла любые предложения по его усовершенствованию, считая, что раз уж никто в зале не мог спокойно развалиться на диванчике во время официального приёма, то и мне нечего рассиживаться. Да и опасность уснуть под нудные речи аристократов присутствовала.

Сегодня мне под зад могли хоть раскалённые угли положить, сомневаюсь, что я бы заметила.

- Сейчас перед судом Инквизиции предстанет капитан Том Ренье, ранее известный нам как Серый Страж Блэкволл, - ровный голос Жозефины разносился над безмолвной толпой зрителей, многие из которых посетили Скайхолд только ради этого события. – Его преступления… впрочем, о них вам известно.

Взгляд женщины не отрывался от планшета с записями, тогда как сам подсудимый стоял в нескольких шагах от неё, в окружении наших солдат. Ренье и сам не поднимал глаз от тяжёлых железных колодок на руках, сгорбившись посреди зала.

Были ли на этом свете слова, подходящие для этой ситуации?

- Я подозревала, что это будет сложно, - заговорила я негромко, вглядываясь в знакомые черты, - но не думала, что настолько.

- Ещё один повод оставить меня в темнице, - раздался из густой бороды хриплый голос, и мужчина поднял на меня взгляд.

И в нём был гнев. Гнев на меня, на Инквизицию, на всех нас, что ему не позволили взойти на эшафот, чтобы раз и навсегда распрощаться с этой жизнью. С ложью.