Всё тот же сон

Так о чем это я? Да всё об Аврааме. Дальше было: тюрьма в Царицыне, тюрьма в Саратове, тюрьма в Москве (Таганка) и высылка в Вологду с запрещением въезда в Черноморскую губернию на срок до… 1917 года. И так всё и шло до Германской войны. Но раньше, чем расскажу о конце его жизни, хочу показать одно собственное письмо Авраама Васильевича, но не к Толстому, а просто к товарищу.

Когда и на Михайловском общину разогнали, кого куда раскидало. Один из общины, все звали его просто Силантьич, где-то за границей оказался. И вот Авраам Васильич ему куда-то пишет (не могу сказать, почему письмо это в доме осталось; скорее всего, вернулось, не найдя адресата. Зато я смог его списать).

И вот Авраам Васильевич пишет. Не знаю, куда: конверта нет — нет адреса и даты. Но, может быть, в Англию. Потому что в начале письма Авраам Васильевич благодарит Силантьича за присланный журнал «Свободное слово». А журнал издавался в Англии.

В девяностых годах, ещё при Александре Третьем, обострилась борьба с духоборами (духоборцами). Эта христианская секта отвергала обряды и таинства церкви, отрицала власть и военную службу, что во многом совпадало с учением Толстого, хотя и Толстой, и духоборы шли отдельно, своими путями и никак связаны не были. Духоборы зародились и действовали в Таврической губернии, откуда и были высланы в сороковых годах девятнадцатого века в Закавказье.

В 1895 году Толстому стало известно, что в Тифлисской губернии сорок духоборов отказались от военной службы и были по решению военного суда взяты в дисциплинарный батальон, где их сажали в карцер и секли розгами из веток акации с колючками. Потом в Ахалкалакском уезде четыре тысячи духоборов изгнали из своих селений и раскидали по горным аулам на вымирание. Толстой вместе с ближайшим своим другом и соратником Владимиром Григорьевичем Чертковым пытались помочь гонимым, писали письма, обращения, воззвания. Кончилось тем, что министр внутренних дел Горемыкин объявил Черткову волю царя (уже Николая Второго). Владимиру Григорьевичу надлежало самому выбрать: ссылку в Остзейский край или высылку за границу. Толстому же ничего не предлагалось. Со слов Софьи Андреевны это вот как объяснялось. Министр юстиции Муравьёв ещё раньше, при случае, «высказывал, что Лёвочку, самого его, не тронут, а пусть ему служат наказанием те преследования, которые выносят его последователи».

Последователь Чертков выбрал заграницу и вместе с домочадцами выехал в Англию, где южнее Лондона, недалеко от моря снял особняк с садом и огородом, тут же завёл типографию и начал довольно бурную издательскую деятельность. Одной только Аннушке, прислуге Черткова, пришлось несладко, и она горько плакала у газовой плиты, вспоминая нормальную русскую печку, которую можно было топить нормальными дровами.

К концу 1901 года Чертков стал издавать журнал, освещающий русскую жизнь и выходящий по мере накопления материала. Журнал назывался «Свободное слово», и последний номер его, восемнадцатый, вышел в сентябре 1905 года.

Значит, письмо Авраама Васильевича послано Силантьичу где-нибудь в 1902–1903 годах и, может быть, именно в Англию, хотя и не обязательно.

Но обратимся к самому письму.